|
Очень жалею, что не смог побывать в Кириллове (километров на 60 севернее того места, где я был). Там так называемая "Белая гряда", представляющая собой напорные морены, и монастырь XIV в. (византийской архитектуры), должны быть следы древних озерных террас. Только что закончил краткий отчет по этой работе, где в центре стоит практическая проблема строительных материалов" <sup>[99]</sup>.
Как ни странно, такого геолога-практика Вернадский — признанный теоретик наук о Земле — упрекал в увлечении философией. А Личков, как бы оправдываясь, отвечал: "Пожалуй, я согласен с этим... Однако я считаю, что я как человек имею право дополнять науку философией в тех вопросах, в которых наука некомпетентна (этика — должное) или которые она решать не берется" <sup>[100]</sup>. Возможно, при систематических занятиях философией науки и, в частности, наук о Земле, Борис Леонидович внес бы заметный вклад в эту область знания (как и в теорию познания вообще). Подобными темами он издавна увлекался. У него был редкий дар совмещать конкретные научные разработки с философским осмыслением их. С февраля 1941 г. Личков стал работать преподавателем в Самаркандском университете. Он продолжает в переписке с Вернадским обсуждать различные геологические проблемы. Со временем спорных пунктов в их дискуссиях остается все меньше. Правда, Вернадский по-прежнему совершенно не согласен с идеей движения материков. Однако одновременно подсказывает Личкову очень интересную закономерность, открытую в конце XJX в. швейцарским геодезистом Ромье: масса вещества суши, возвышающейся над уровнем моря, приблизительно равна массе океанических вод. А если так, то, возможно, существует глобальное изостатическое равновесие наряду с изостазией блоков земной коры при воздымании горных массивов, а также крупных глыб литосферы под давлением мощных ледников (и при снятии этого давления). Вместе с тем Вернадский уверен, что "на нашей планете движения материковых масс могут происходить только ближе к ее поверхности. Глубины Земли неподвижны и инертны..." <sup>[101]</sup>. Пожалуй, с этим положением можно согласиться, если иметь в виду глубокие недра, ниже 100—300 км. Вызывает сомнения обоснование этого тезиса, данное Вернадским: инертность глубин связана с уменьшением энергии радиоактивного распада. По современным представлениям, энергетика земных недр только частично определяется радиоактивным распадом. Учтем еще, что Вернадскому пришлось прибегнуть к дополнительной гипотезе, объясняющей причины убывания с глубиной содержания ра- ' диоактивных минералов: воздействие на земное вещество космических излучений высоких энергий. С этой гипотезой также не согласно большинство современных ученых. Интенсивность космических излучений, как выяснилось ныне, во времена Вернадского оценивалась неоправданно высоко. Как вйдно, увлечение теоретическими построениями и гипотезами было не только у Бориса Леонидовича, но и у его знаменитого оппонента. И не только в увлеченности теориями проявлялось их сходство (для крупных ученых это вполне естественно). Выяснилась общность взглядов на зависимость земных процессов от космических влияний: "Чем больше я думаю,— писал Вернадский,—тем больше убеждаюсь в правильности Вашей и моей мысли о геологическом значении космических явлений"; "За исключением движения континентов, я всецело согласен с основными Вашими выводами..." <sup>[102]</sup>. Грянула Великая Отечественная война. Вернадские были эвакуированы на курорт Боровое в Казахстане. Личков продолжал работать в Самарканде. С самых первых, труднейших дней войны Владимир Иванович не сомневался в победе над гитлеровцами. Он исходил из своих общих представлений о становлении ноосферы, области разума: "Я смотрю в ближайшее будущее — создание "ноосферы" — очень "оптимистично", но это не фатализм, а эмпирический вывод" <sup>[103]</sup>. |
