– Нет. Просто так звали моего умершего дядю, – соврал я.

– Имя отчество редкое, но и такие совпадения бывают, – пожал плечами участковый.

– Это да, – поддакнул Алик. – Я вот слышал, что в абхазской милиции сын Снежного Человека служил. Бывает же такое!

Участковый с подозрением глянул на полночного эрудита, пытаясь выявить признаки издевательства над мундиром российского милиционера, но академический тон Алика его успокоил.

Мы кивнули и выскользнули на улицу. Алик был раздосадован тем, что не успел набить сумку антиквариатом. Правда, серебряный значок присяжного поверенного он всё-таки забрал.

– Вот же тварюги, такую делюгу обломали, – он дыхнул на значок и потер его о рукав куртки.

– Слушай, а ведь мы не замкнули квартиру. Ключ остался в дверях. Боюсь, у Ленки будут проблемы. Надо же, какой неудачный день! – с сожалением проговорил я.

– Да нет, не думаю. Скажет, что в её отсутствие, видимо, кто-то залез в почтовый ящик и принялся подбирать ключ к ближайшим квартирам. Ленка умная, выкрутится. Знаешь, она однажды у меня до полдвенадцатого ночи задержалась. Не уходит и всё. У меня уже сил никаких не осталось, а она всё: «хочу ещё, хочу ещё». Ну ладно… Ещё час прошёл. Я беспокоиться начал, что её мусор по возвращению скандал устроит. Он когда напивается – дурак дураком. Звонит всем, чьи телефонные номера помнит. На дворе ночь, люди спят давно, а он – нет, упорно дозванивается до знакомых, ругается, отношения выясняет, буровит что-то…. А утром молчит, пытаясь припомнить вчерашние «подвиги» и домашний квас пьёт. Мусора они все такие – с придурью. Там же нормальных людей – раз, два и обчёлся… Зарплаты у них, сам знаешь, какие – кошкины слёзы. Все более или менее толковые сотрудники разбежались. Кто в частные детективы подался, а кто к братве переметнулся, ЧОПы возглавил. Только такие бараны, как Петька, и остались. Так вот, я спрашиваю у неё: «А что ты своему суженому скажешь, когда явишься?» – Она засмеялась и говорит: «Скажу, ему, что зашла в гости к знакомой подруге-челночнице. Засиделись, поговорили, выпили. Она батники из Трабзона возит. Вот выбрала тебе один, кажется, неплохой. Примерь, думаю, подойдёт». И добавляет тут же, что рубашка, и правда, в том пакете, что она с собой принесла. Представляешь? Выходит, она её заранее купила, но ему не отдала. Так что, Валера, правильно мы с тобой сделали, что ушли от наших баб.

Я ничего не ответил, только приостановился, открыл портсигар и достал «Camel» без фильтра, тот самый, что входит в паёк американских солдат (блок этого удовольствия я получил в подарок от командированного в Красноленинск по линии городов-побратимов американца Джерри Перкинса). К тому времени мой брак дал глубокую, размером с Гранд Каньон трещину, и я опять был свободен, но с женой не разводился, а просто жил отдельно.

До самой Ташлы мы шли пешком. Ветер сбрасывал с деревьев листья и качал фонари. Автобусы в это время ходили редко. Да и мало их осталось. Венгерские «Икарусы», украинские ЛАЗы и российские ЛиАЗы почти все рассыпались.