– Ну, перестань! – женщина уперлась руками ему в плечи. – Сейчас не время, Игорек. Ты же…

– А, по-моему, самое время.

Одним легким движением Викинг оторвал Свету от пола и потащил к дивану.

– Да что ты делаешь? Пусти…

Но он, словно не слыша ее, бросил Свету на диван, а сам навалился сверху. Глаза Игоря злобно блеснули, и этот блеск напугал Свету. Она раскрыла рот, но жесткая мужская ладонь плотно запечатала ей губы. Другой рукой Игорь действовал еще быстрее. Подхватив одну из подушек, он прислонил ее к Светиной груди, затем выхватил из-под куртки «магнум», вдавил его в подушку и плавно спустил курок. Звук выстрела получился практически бесшумным, как из оружия с глушителем. Женщина изогнулась всем телом, затем обмякла, и только ее ноги, обутые в полусапожки, задергались в предсмертной агонии. Игорь прикрыл глаза, избегая смотреть в лицо своей жертве. Тяжело дыша, он с минуту продолжал удерживать Свету, а затем, отпустив ее, медленно слез с дивана. Снимать подушку с тела мертвой женщины он не стал.

Игорь сунул «магнум» обратно в наплечную кобуру и застегнул молнию на куртке. Убийца двинулся к выходу из гостиной, однако на самом пороге остановился и оглянулся через плечо. На ум пришла мысль, что подобное преступление выглядит подозрительно. Куда удачнее будет сымитировать квартирную кражу. А заодно и поживиться. Выгорит или не выгорит у Свища это дело с генетиком, а лично ему, Игорю, в итоге отстегнут не так уж и много. А тут такая халява! К чему упускать шанс?

Достав из кармана перчатки, Викинг нацепил их на руки и, пересекая гостиную, направился в первую очередь в спальню Гендельбергов. Света не раз говорила ему о семейных драгоценностях, доставшихся ей от покойной бабушки, и именно на них больше всего рассчитывал Игорь. В остальном, если в этой квартире и было, чем поживиться, то только по мелочи…

Постель в спальне выглядела нетронутой, что нисколько его не удивило. Ему-то как раз отлично было известно, по какой причине никто из Гендельбергов не ночевал здесь сегодня.

Шкотов резко обернулся и заметил бегущего в сторону ближайшей арки Гендельберга. Вскинул ствол, но спустить курок не успел. Ученый скрылся в арочном проеме. Шкотов витиевато выругался. Упускать Гендельберга он не имел права. Даже при том раскладе, что диск останется на руках у майора.

Высунувшись из своего укрытия за торцевой частью ларька, Шкотов убедился в том, что в дислокации его противников не произошло никаких изменений. Высокий и такой же широкоплечий, как и сам майор, браток со светлой короткой стрижкой в форме площадки, жался к забору, а его дружок, парень с тыквообразной головой, по-прежнему прятался за багажником «Рено». И тот, и другой уже вели не столь интенсивную стрельбу, как в самом начале нападения. То ли экономя патроны, то ли потому, что Шкотову удалось немного сбить их напор…

Вой сирены был уже совсем близко.

Сжимая пистолет, Шкотов присел на корточки и приготовился к атаке. Рванув вперед, майор лихо кувыркнулся через голову, припал на одно колено и, выставив ствол, выстрелил. Пуля легла точно в цель, поразив светловолосого в плечо. Брызнула кровь, и браток стал медленно заваливаться на бок. Пистолет выскользнул у него из руки и с глухим стуком приземлился на асфальт. Огонь, в ту же секунду открытый подельником светловолосого, едва не зацепил Шкотова. Майор рыбкой нырнул в сторону, поближе к своему «Мерседесу», и, практически не целясь, произвел три выстрела кряду. Браток с тыквообразной головой поймал одну из пуль грудью. Поднялся во весь рост, попытался сделать несколько шагов на негнущихся ногах, но уже через секунду, потеряв равновесие, упал лицом вниз. Шкотов не стал его добивать.