— И ты решила уйти вот таким образом?

— Да. Я просто перестала есть. А они даже не сразу это заметили. Сначала я хотела их просто напугать… а потом… потом стало все равно.

— Но я видела вчера твою «двуногую», — громко мяукнула Франсуаза. — Она была убита горем. И она была без ребенка. А уж поверь мне, чтобы такая, как она, оставила своего детеныша даже ненадолго, должна быть очень серьезная причина.

— Правда? — Марта впервые проявила интерес к разговору, даже приподняла голову.

— Да. Если бы ей было все равно, она бы не повезла тебя в лучшую клинику, не заплатила бы кучу бумажек. Да что говорить, твой «двуногий» плакал в коридоре.

— Он… плакал… — мурлыкнула Марта. — Вы думаете, они все еще любят меня?

— Конечно! — в унисон ответили Ричи и кошки.

— А можно мне тогда чего-нибудь поесть? А то аж живот от голода сводит.

— Конечно-конечно! Бульон в четвертую! — крикнула Франсуаза в коридор.

На прощание она долго благодарила котектива за помощь.

— Мы бы так и искали физическое заболевание, а все оказалось в ее голове!

— Ну что ты, Франсуаза! Хорошо, что в этой клинике все — от котов до «двуногих» — действительно преданы своему делу, — ответил Ричи, довольно улыбаясь.

Домой влюбленные возвращались уже по вечерней прохладе. Еще один день был прожит не зря.

Глава четвертая, 

в которой был похищен Минкульт

Ричи расхаживал по своему любимому карнизу. Была теплая августовская ночь, где-то внизу в траве скрипели сверчки, луна вылезала из-за крыши соседнего дома. Кот почему-то никак не мог успокоиться.

Весь вечер он прогуливался по огромному дому, пытаясь понять, что же не так. Вроде бы последнее дело было с блеском раскрыто, обошлось без неприятностей и нехороших последствий. Все были довольны. И все же котектива что-то беспокоило. Какая-то мелочь, которую он очень хотел запомнить, но упустил в суете…

«Нехорошо, — с досадой думал Ричи. — Непрофессионально выходит. Мне вообще нельзя забывать детали, а такие важные — тем более. Знать бы еще какие…» Значит, придется вспоминать до самых мелких подробностей последнее дело.

А последнее дело было простым и даже, как решил бы теперь любой мало-мальски знакомый с сыскным делом, банальным.

В очередной раз в гости к влюбленной парочке пришли Лыжин и Прапор. Нельзя не отметить, что капитан любил своего рыжего напарника, особенно любил расхваливать его уникальную расцветку, но не всегда осознавал, насколько тот ему помогает. Капитан частенько захаживал к соседям, чтобы пересказать историю дела, которое он только что триумфально раскрыл, получив горы благодарности и признания от начальства и пострадавших. Самые известные передачи приглашали его на интервью, но он, как человек скромный, всегда отказывался.

Лыжин даже изредка упоминал Прапора (Ричи из этих рассказов мог легко сделать выводы о реальном участии в делах толстяка) и клубками по ковру рассыпался в мелких подробностях своих расследований. При этом умудрялся не замечать важных мест даже в своих рассказах. Люди, что с них возьмешь.

Тем не менее иногда он выдавал полезную информацию, особенно касавшуюся работы полиции и прочих людских служб.