Словно в ответ Красавчик заржал. Славный конь, должно быть, только что услышал, одновременно с Зефир иной, раздававшиеся с лужайки бодрые звуки ударов молота о наковальню.

Немного удивленная, успокоившись от того, что найдет помощь в этом пустынном месте, Зефирина спрыгнула на землю. Ведя Красавчика за повод, она подошла к кузнице.

При ее появлении здоровяк, который изо всех сил ковал какой-то котел, прекратил свою работу.

– У моего коня расковалось левое копыто! – сказала Зефирина.

– Вот те на! Да, его копыто повреждено! Надо будет подумать о сургуче! На работу уйдет не меньше часа, сударыня! – предупредил кузнец после того, как осмотрел пораненное копыто Красавчика.

Он не задавал вопросов, но Зефирина видела, что в его взгляде светится любопытство. Он был явно удивлен тем, что юная аристократка ездит по лесам совсем одна.

– С моим лакеем приключилась маленькая неприятность. Он очень скоро присоединится ко мне! – поспешила объясниться Зефирина.

– Ну, вот это уже другое дело! Потому что по ночам, мадемуазель, в лесу Гин бывает небезопасно!

– О, он будет здесь до наступления ночи! – заверила Зефирина, довольная тем, что узнала, где находится.

Внезапно вспомнив, что ей говорил по поводу ее мачехи Ла Дусер, она спросила:

– Я как раз направлялась в монастырь Валь-Дорэ. Это далеко отсюда?

– Совсем нет. Я-то ведь служу кузнецом у святых отцов. Вы даже можете пройти туда пешком по маленькой тропинке. Вот там, видите… Когда вы спуститесь по ней, то монастырь будет у вас на расстоянии вытянутой руки. Но вы должны вернуться до заката, чтобы не заблудиться!

– Не беспокойтесь, с лакеем либо одна, я очень скоро вернусь!

Не зная точно, что же она ищет, девушка пошла в направлении, указанном кузнецом.

Придерживая одной рукой шлейф своего платья-амазонки, Зефирина шла недолго и вскоре наткнулась на плотную изгородь из кустарника. Она раздвинула ветви своим хлыстиком и влезла на находившуюся позади изгороди песчаную насыпь. Слегка задохнувшись, Зефирина чуть не отступила назад. Кузнец был прав: если уж и не на расстоянии вытянутой руки, то уж, конечно, на обозримом расстоянии находился монастырь Валь-Дорэ, окруженный высокими стенами. Он стоял как раз посередине небольшой лесистой долины.

Некоторое время девушка смотрела на монастырь и на ухоженный сад, в котором работали молчаливые монахи, обрезая розовые кусты, окапывая фруктовые деревья и на ходу читая книги с благочестивым содержанием.

Колокол зазвонил к вечерне. Усевшись на мох, Зефирина погрузилась в мечты. Эта обстановка напомнила ей о монастыре Сен-Савен… о брате Франсуа… о мамаше Крапот… Девушка еще раз задумалась над странными словами, произнесенными старой лесничихой. Почему с детства Зефирину не покидало необъяснимое чувство, что ей предстоит нападать и защищаться, все время опережая неведомого противника… Девушка вздрогнула: ненависть… да, ненависть жила в ее сердце! Это ужасное чувство как бы вросло в нее корнями.

Время шло. Зефирина решила вернуться обратно. Поднимаясь, она заметила находившуюся вне стен монастыря, притаившуюся среди папоротника и дрока, маленькую каменную часовню, о существовании которой она не подозревала, когда проходила по тропинке, заросшей крапивой. Чувствуя непреодолимое желание помолиться, Зефирина пошла в этом направлении. Двери были открыты, и она увидела алтарь. Видимо, эта часовня в прошлом веке служила молельней какому-нибудь знатному местному вельможе. Казалось, это место и теперь не было совсем заброшенным, о чем говорили искорки в дарохранительнице, стоявшие кое-где на плитах скамеечки для молитв и ветхая исповедальня из источенного червями дерева, которая была придвинута к стене.

Хоры были погружены в мягкий сумрак.