|
Очевидно потому, что Служитель не перемещался между мирами, по слышимому лишь ему одному зову отделяющейся от тела души, распахивая двери своей потусторонней силой. Он, как и лоулендцы, находился в Межуровнье изначально. В резиденции Злата боги оказались способны не только чувствовать присутствие, но и явственно видеть Служителя. Впрочем, особой разницы ни Элегор, ни Элия не заметили. Зримая оболочка — бесформенный серый балахон — не давала никакого представления о внутреннем содержимом, она не выглядела стильным элементом «униформы», как у Жнецов, скорее одеяние казалось частью тела создания. Фигура его так маскировалась в складках, что определись на глаз мужчина, женщина или чудовище таится внутри, не было никакой возможности.
Пусть внешности Служителя Смерти недоставало зловещей импозантности, свою миссию он исполнял безукоризненно четко. Будучи призван, он обернулся к двум душам, освобожденным богами из плена демона, и в молчаливом призыве простер конечности. Дин и Ли послушно поплыли к нему. Лица их выражали трепет перед происходящим и ожидание с примесью светлой надежды. Ведь боги обещали, что все будет хорошо, да и Служитель вовсе не выглядел страшным, скорее каким-то смутно знакомым и обычным. Одна за другой юные души пришли в объятия Служителя, он свел руки, взмахивая широкими рукавами, а когда развел, киалонцев в обители Злата уже не было. — А куда они подевались? — полюбопытствовал Элегор, совершенно уверенный в осведомленности богини по этой части. Она вполне оправдала его ожидания, ответив: — Прошли через Врата Смерти, — пожала плечами Элия. — Куда? Об этом знает только он, — богиня кивнула на замершую и почему-то не исчезнувшую вслед за переправленными душами фигуру, — но не скажет. Ибо не дано о том знать живым без особого дозволения Сил Смерти, вынесших вердикт, через своего ставленника. Могу предположить, что Дин и Ли отправлены либо в сферы свободно витающих душ, где окончательно освободятся от бремени воспоминаний плоти, либо вновь помещены в новорожденные материальные оболочки. — То есть, когда ты говорила киалонцам, что Служитель — проводник и дорога, то именно это и имела в виду, — подивился Элегор. — Вообще-то, герцог, чаще всего я говорю именно то, что имею в виду, а если кто-то в силу личной природной извращенности умудряется найти в обыкновенных словах десяток потаенных смыслов, так разве это моя вина? — раскрыла приятелю богиня «страшный секрет». Вернувшись к теме Служителя Смерти, Элия спокойно изрекла: — Проводник и дорога в одном лице — такова уникальная природа Служителей, именно потому одним из главных отличий созданий этой категории является беспристрастность. Души их особенны в своем плетении. Никакие эмоции не должны искажать суждений и влиять на исполнение воли Сил Смерти. — Ясно. Кстати, почему он по-прежнему тут? Мы ему какой-нибудь отчет о приемке-передаче душ должны подписать? — пошутил бог, нахватавшийся всяких забавных терминов в урбо-мирах. Там он шлялся вместе с педантичным Леймом, по возможности соблюдавшим все официальные бюрократические процедуры и ловившим кайф от сего извращенного действа. Столь странным образом принц изучал причудливый мир людей техники методом вживания в образ. Наверное, даже границу урбо-мира бог предпочел бы пересечь с выставлением штампа в паспорте, да вот беда межмировых таможен в техномирах пока не придумали! — Еще расскажите об оформлении счет-фактур и товарных накладных, — съязвила принцесса, щегольнув осведомленностью в столь специализированной сфере. Соблюдать формальности богиня никогда не стремилась, но знать о них считала нужным, полагая любое знание — преимуществом. Затем честно призналась: — Я не знаю, почему Служитель не ушел. |
