— Это вполне возможно, — серьезно сказала она. — Я не верю в раздвоение земных тел, подобно отражению в зеркале, но, что касается льва и орла, верю: Тан способен на нечто подобное.

— По-моему, всякий человек в Египте жаждет увидеть Ак Гора и желаемое выдает за действительное. Его видят за каждым кустом. К вопросу о скорости, с которой он путешествует, ну что же, я сам ходил походным маршем со стражей и могу поручиться…

Она не дала мне закончить и обиженно оборвала меня:

— В твоем сердце нет романтики, Таита. Ты можешь усомниться даже в том, что облака — это овцы Осириса и что солнце — это лицо Ра, только потому, что ты не можешь достать их и потрогать. Я же, со своей стороны, верю, что Тан способен свершить такое. — Это утверждение положило конец нашим спорам, и я покорно опустил голову.

ВО ВТОРОЙ половине дня мы снова вдвоем стали гулять по улицам и рыночным площадям города. Как и до болезни, госпожу мою всюду встречали приветственные крики влюбленного народа, и она останавливалась поговорить с каждым, независимо от его положения или рода занятий. Никто, от жрецов до проституток, не мог устоять перед ее красотой и природным очарованием. Всякий раз она умудрялась повернуть разговор на Ак Гора, и люди страстно обсуждали с ней нового бога. К этому времени воображение народа возвело его из полубогов в полноправного члена египетского пантеона. Граждане Элефантины даже начали собирать деньги на постройку храма Ак Гору, и моя госпожа сделала щедрый взнос на это строительство.

Место для храма выбрали на берегу реки, напротив храма Гора, его отца, и фараон официально объявил о своем намерении лично посвятить ему здание. У фараона были причины быть благодарным герою. Страну охватило новое настроение. Люди стали доверять друг другу. Как только караванные пути сделались безопасными, объем торговли между Верхним царством и остальным миром резко возрос. Там, где прежде только один караван приходил с Востока, теперь четыре без вреда пересекали пустыню и столько же отправлялись назад. Чтобы снабжать всем необходимым погонщиков караванов, понадобились тысячи вьючных ослов, и крестьяне со скотоводами вели своих животных в города, ухмыляясь в предвкушении тех денег, которые получат за товар.

Поскольку теперь стало безопасно работать в полях, даже расположенных далеко от города, люди посадили хлеб там, где десятилетиями росли одни сорняки, и крестьяне, влачившие нищенское существование, снова стали процветать. Быки тянули волокуши, загруженные товарами, по дорогам, охраняемым войсками Ак Гора, и рынки ломились от новых товаров.

Купцы и земледельцы пускали часть прибыли на строительство новых домов за городом, где теперь их семьи могли существовать в полной безопасности. Ремесленники и художники, раньше беспомощно бродившие по улицам Фив и Элефантины в поисках хоть какой-нибудь работы, теперь вдруг все оказались у дел и на свой заработок могли купить не только самое необходимое, но и некоторые предметы роскоши для самих себя и своих семей. Рынки процветали.

Объем торговли и перевозок вверх и вниз по течению Нила возрос, потребовались корабли, и новые суда закладывались каждый день на верфях. Кормчие и команды речных ладей и барок тратили свои прибыли в тавернах и других местах развлечений. Куртизанки и проститутки тоже шумно требовали новых украшений, стараясь переплюнуть друг друга в красоте одежды и побрякушек. Портные и ювелиры также процветали и строили себе новые дома, а жены их бродили по рынку и покупали себе на золото, которым были набиты их кошельки, все — от рабов до кухонных горшков.

Египет возвращался к жизни после долгих лет страданий в когтях Ак Сета и сорокопутов.

Вследствие этого поступления в казну резко увеличились, и сборщики налогов фараона кружили над всеобщим богатством с жадностью стервятников, обнаруживших трупы разбойников, которыми Ак Гор и его войска усеяли всю страну.