— Скорее на министерство иностранных дел. Расшифровывал вражеские донесения, но мы никогда не пересекались по работе. Я узнал о его последнем задании, лишь когда стал помогать Авроре укрепить свое положение в свете в качестве твоей вдовы. И вот во время последней поездки во Францию до меня дошли слухи, будто некий светловолосый англичанин, пострадавший во время кораблекрушения, скрывается где-то на побережье. Казалось логичным предположить, что это и есть Марч, поскольку тело его так и не было найдено. Я решил, что у него что-то с памятью, и мои предположения подтвердились. Прости, что создал тебе такие проблемы.

Николас пожал плечами:

— Я не желаю ему смерти. Нашел так нашел.

— Но ты бы предпочел, чтобы он еще какое-то время оставался во Франции?

Николас угрюмо усмехнулся:

— Хотя бы пару дней.

Люсьен глотнул виски, внимательно глядя на кузена.

— Она твоя жена, Николас. И у тебя на нее права.

— Все не так просто, как тебе кажется.

— А в чем дело?

— Я не хочу принуждать ее. Делать несчастной. Она должна решить все сама. Насильно мил не будешь.

— Ты, как никто, умеешь убеждать, Николас. Вот и используй свое умение.

— Вот уже месяц, черт возьми, как я только этим и занимаюсь.

— На худой конец ты можешь ее похитить, — небрежно бросил Люсьен. — По крайней мере выиграешь время.

— Ерунда. Только глупец прибегает к насилию. Я всего лишь добьюсь того, что Аврора сочтет меня таким же ублюдком, как ее отец.

— Что с тобой, Ник? — удивленно спросил Люсьен. — Может, близость смерти сказалась на твоем рассудке? Тот Николас Сейбин, которого я знал, не остановился бы ни перед чем, добиваясь желаемого.

У Николаса заходили желваки.

— Аврора для меня — не приз в игре, как я думал, пока не узнал ее лучше.

— Ты что, влюбился?

— Да, — тихо признался Николас, а про себя добавил: «в женщину, которая уже отдала свое сердце другому». Он был в смятении.

Друзья долго молчали.

— Итак, ты решил от нее отступиться, — подытожил Люсьен.

— Возможно. Если она любит Марча и хочет быть с ним, другого выхода нет.

— Трудно представить, что ты так легко позволишь ей предпочесть тебе другого.

— Можешь смеяться надо мной, Люсьен, но ее счастье для меня дороже моего собственного. Я знаю, тебе этого не понять, ведь ты никогда не влюблялся…

— Я не смеюсь, уверяю тебя, — неожиданно торжественно заявил Люсьен. — Мне хоть и не пришлось пережить то, что пережил ты, но я знаю, что любовь для нашего брата дело нешуточное. Говоря по правде, сам готовлюсь вступить на этот тернистый путь. Собираюсь жениться.

— Ты? Неуловимый лорд Уиклифф?

Сарказм Николаса имел под собой основания. Богатый и знатный, к тому же еще привлекательный, Люсьен был завидным женихом, и за ним вот уже несколько лет охотились мамаши дочерей на выданье и молоденькие вдовы. Но Люсьен старался не угодить в расставленные сети.

— Я ее знаю?

~ Нет, я еще не выбрал.

— Но ты намерен вступить в брак?

— Понимаешь, дело не в жене, а в наследнике. — Николас удивленно уставился на кузена. — Да не смотри ты на меня так. Я не очень-то жалую родственников — вы с Брандоном исключение.