|
Старый нотариус предотвратил эту оплошность, - он пристально посмотрел на графа, как бы говоря своим взглядом: “Погодите!” Тут он заметил слезы на глазах Поля, вызванные стыдом за весь этот тягостный спор и решительным заявлением г-жи Эванхелиста, предвещавшим разрыв, и Матиас вдруг осушил эти слезы одним только жестом, жестом Архимеда, восклицающего: "Эврика!” Слова “пэра Франции” явились для него точно факелом, осветившим тьму подземелья. В это время вошла Натали, пленительная, как Аврора, и спросила с детски-наивным видом: - Я здесь не лишняя? - Совсем лишняя, моя девочка! - ответила ей мать с горькой усмешкой. - Идите сюда, Натали, дорогая, - сказал Поль, беря ее за руку и подводя к креслу, стоявшему у камина, - все улажено! Он не мог допустить крушения своих надежд. - Да, еще все можно уладить! - с живостью подхватил Матиас. Подобно полководцу, в один момент расстраивающему все военные хитрости противника, старик-нотариус был внезапно осенен блестящей мыслью: пред ним как бы предстал сам гений нотариальной изобретательности со свитком, на копром был начертан план, позволяющий наизаконнейшим образом спасти будущее Поля и его детей. Мэтр Солонэ не представлял себе другой возможности обойти непреодолимые препятствия, кроме решения, подсказанного молодому человеку любовью, решения, которое заставило бы стихнуть эту бурю противоречивых чувств и интересов. Поэтому он был весьма удивлен восклицанием своего коллеги. Любопытствуя, как мэтр Матиас мог найти выход из положения, казалось бы, совершенно безнадежного, он спросил: - Что же вы нам предлагаете? - Натали, дитя мое, оставь нас на минутку! - сказала г-жа Эванхелиста. - Присутствие мадемуазель Натали не помешает, - возразил с улыбкой мэтр Матиас, - ведь то, что я скажу, - как в интересах графа, так равно и в интересах мадемуазель Натали. Воцарилось глубокое молчание, и все, волнуясь, с нетерпением ожидали, что скажет старик. - В наше время, - начал г-н Матиас после некоторой паузы, - профессия нотариуса уже не та, что прежде. Теперь политические события оказывают большое влияние на судьбу знатных семейств страны, чего раньше не случалось. Когда-то условия жизни были определены заранее, общественный строй был установлен раз навсегда... - Но ведь мы собрались не слушать курс политической экономии, а заключить брачный контракт, - прервал старика Солонэ, всем своим видом выражая нетерпение. - Прошу вас, дайте и мне теперь молвить слово! - возразил Матиас. Солонэ уселся на оттоманку, заметив вполголоса г-же Эванхелиста: - Вы сейчас узнаете, что такое мэтр Матиас и его галиматья-с! - Итак, нотариусы вынуждены следить за ходом политических событий, тесно связанных с делами частных лиц, - продолжал старый нотариус, прибегнув, в свою очередь, к витиеватому красноречию, как истый tabellionaris boaconstrictor (нотариус-удав). Вот пример: некогда аристократические семейства владели состояниями, не подлежавшими отчуждению; законодательство революции раздробило эти богатства, нынешний государственный строй стремятся их восстановить. Титул, состояние," способности графа - все должно когда-нибудь обеспечить ему успех при выборах в палату. Быть может, ему суждено подняться и выше - до той палаты, где места передаются по наследству; есть основания надеяться на это. Разве вы не разделяете моего мнения, сударыня? - спросил он вдову. - Вы угадали мою заветную мечту, - ответила она. |
