На пиджаке тоже обнаружилось маленькое свежее пятнышко. Видимо, Миронников завтракал в машине, возможно, шаурмой.

Выбрит Миронников хорошо, но на подбородке заметна раздраженность кожи. Не исключено, что он пользовался электробритвой в автомобиле.

Еще ему приходилось выходить до ветру прямо на дороге. Он забрел в траву с репейником, брюки потом почистил, но одна колючка, вернее, часть от нее, осталась.

— Ты на меня странно смотришь, — заметил Миронников.

— Я не смотрю, а думаю, — неторопливо проговорил Игнат.

— О чем?

— Устал я. А смена заканчивается. Сейчас бы домой, выпить рюмку коньяку с сигарой.

— С сигарой? — Миронников усмехнулся.

Игнат отдавал себе отчет в том, какое впечатление он проводил на окружающих. Поникший, неухоженный, даже запущенный, а потому невзрачный, неинтересный. А ведь ростом выше среднего, широкоплечий. Если бы не сутулился, голову выше держал. Но у него не было такого желания. Смерть любимых людей сломала его дух. Игнат не находил в этом ничего странного.

В своей мятой, несвежей униформе он выглядел как человек, который мог претендовать максимум на «Золотую Яву». Его трудно было представить с сигарой в одной руке и бокалом коньяка в другой. А ведь когда-то все было — и сигары не в затяжку, и коньяк маленькими глотками.

— Что произошло с вашей девушкой?

Миронников слегка опешил и спросил:

— Разве я говорил, что Лера моя девушка?

— Да, я, наверное, ошибся. — Игнат вздохнул. — Свою девушку вы не стали бы поручать абы кому.

— Почему же абы кому? Макеев хвалил тебя. Да и в полиции ты служил. Что-то случилось в жизни?

Игнат качнул головой, уныло глянул на Миронникова. Да, жизнь пошла под откос, но это его личное дело, и он не станет обсуждать его ни с кем.

— Бывает, — сказал Миронников.

— Что произошло с Лерой?

— Она попала под машину.

— В чем тут неясность?

— У нее черепно-мозговая травма открытого типа. Она не просто стукнулась. Ей кто-то проломил голову. Возможно, еще до того, как Лера угодила под машину.

— Если травма криминальная, то в полицию уже поступило сообщение.

— Травма, конечно, криминальная. Потому что это наезд на пешехода. Но и рассматриваться происшествие будет как автотранспортное.

— Я все понял.

Действительно, что здесь непонятного? Человек хочет выяснить, что же на самом деле произошло. Это для начала. Затем у него возникнет желание найти преступника, если таковой имеется.

Спальный микрорайон, жилой квартал, среди домов — пятиэтажный паркинг. Снизу магазины, автомойка, выше — стоянки для машин.

Игнат подходил к сторожке, когда перед шлагбаумом остановилась иномарка. Опустилось стекло, показался водитель.

— Командир, мне на мойку!

Охранник услышал, поднял шлагбаум, и машина въехала на территорию. Все просто. Впрочем, Игнату все равно. Своего авто у него нет, а пешком попасть в паркинг не проблема.

Охранник стоял возле сторожки. Игнат окинул его поверхностным взглядом. Сразу видно, что мужик разочарован в жизни. Он вроде бы и бодрился, голову держал ровно, сигарету тянул быстро, молодцевато. А взгляд потухший, в нем какая-то обреченность. Но у Игната случай потяжелей.

— Вчера тут у вас девушку сбили, — сказал Каратаев.

Охранник окинул его взглядом, не увидел ничего из ряда вон выходящего, кивнул и буркнул:

— Да, было.