— Ты о чём, Кора?

— Понимаете, сэр Остин, когда мистер Лавертон и мистер Салливан застали у мистера Тэлбота леди Радстон… Это было не случайно! Мой брат и Вивьен договорились, что Лоренс приведёт свидетелей. Они сказали — болванов. Это было подстроено!

— Подстроено?

Кора Иствуд рассказала крестному о давно услышанном разговоре. Чем эта подлость лучше той, что была устроена несчастной Элизе? Сэр Чилтон выслушал спокойно, ни разу не перебив крестницу. Но, вдумавшись в обстоятельства, с грустной улыбкой заметил:

— Понимаешь, моя девочка, в начале любой трагедии всегда лежит вызванный греховными мыслями поступок. Иногда — опрометчивый, порой — откровенно порочный. В первом случае, мистер Тэлбот воспользовался глупой опрометчивостью Элизы, во втором — безусловно, порочным поступком Софи Радстон. Если бы Элиза была умнее и скромнее — я откровенен с тобой — с ней никогда бы не произошло того, что случилось. Если бы леди Радстон вела себя, как подобает — никакие уловки мистера Вивьена и твоего брата не подействовали бы. Безупречное поведение — вот защита от любых трагедий.

Мистер Вивьен изгнан за поступок с Элизой — ибо она поступила глупо и опрометчиво, доверившись такому человеку, но её можно оправдать молодостью и тем, что она не могла думать о бесчестье. Элиза не виновата в главном — в собственной глупости, она не ведала, что творила. Но леди Софи не могла не понимать, что делает… Зло другого человека бессильно вторгнуться в нас, пока на него не отзовется зло в нас самих.

Кора долго молчала. Но когда заговорила, едва не сорвалась на крик:

— Но… ваша племянница, сэр, моя подруга Энн — она ведь умна и благородна. Мисс Гилмор никогда не пошла бы к мужчине в дом ночью — а между тем… Это ведь просто чудо, что так всё получилось! Простое совпадение, случайность спасла её. Если бы всё сложилось иначе — над ней бы надругались, испортили бы всю жизнь, обрекли бы на брак с распутником! Вы, конечно, скажете, что этого же не случилось…

Сэр Остин молчал, внимательно глядя на крестницу. Кора Иствуд поймала его задумчивый взгляд и взяла себя в руки.

— Почему вы молчите? Скажите мне, что я глупа и ничего не понимаю в жизни. Я не обижусь. Это правда. Я ничего не понимаю.

— Ты неопытна, но очень умна, Кора. Я уверен, с годами ты поймёшь ещё одну составляющую нашей жизни. Я сам пришёл к пониманию её только в пятьдесят. Помимо наших поступков, отношений с другими людьми, наше бытие определяется ещё и незримым, но весьма ощутимым обстоятельством — Промыслом Божьим. Это он, вторгаясь в нашу жизнь, направляет и исправляет её. Я не вижу ничего случайного в происшествии с Энн. Она была невинна — и Промыслом Божьим к твоему дому был направлен, пожалуй, тот единственный в обществе человек, джентльмен весьма авантюрного склада, который спокойно запрыгивает на запятки кареты, играючи оглушает кучера и твоего очаровательного братца и спасает твою подругу. Я действительно скажу, что беды с Энн не случилось… Чего нельзя сказать ни о несчастной Элизе, ни о леди Радстон…

Кора Иствуд вспомнила, о чём хотела с самого начала хотела поговорить с крёстным.

— Стало быть, Промысел Божий не очень разборчив, если для спасения невинных от распутников посылает — других распутников. Вы ведь говорили моему брату, что мистер Монтэгю — человек недостойный… Я тогда поверила вам.

— А, значит, теперь, когда он спас Энн, ты стала смотреть на него по-другому, не так ли, моя девочка?

— Стало быть, это глупо и чревато трагедией?

Сэр Чилтон усмехнулся. Девочка была излишне понятлива.