В таком-то состоянии Карл Федорович совершал раз свою обычную прогулку по Невскому.

— Барон, вы ли это? — раздался чей-то голос.

Карл Федорович обернулся и на ступенях входа к Доминику увидал своего старого знакомого и приятеля — Сергея Ивановича Доброволина и вошел с ним к Доминику.

Сергей Иванович велел подать себе водки и кулебяки, а барон чашку кофе и сладкий пирожок.

После обычных расспросов Карл Федорович рассказал Сергею Ивановичу историю своей любви и беспокоющее его разрешение вопроса: «как быть?»

Имя невесты, конечно, было скрыто.

— Очень просто! — заметил Сергей Иванович (он был большой делец). — Она может выйти за вас замуж, не выходя из своего дома, и даже в тот момент, когда будет сидеть с отцом за чаем.

Барон вытаращил глаза.

— Надо достать бумаги невесты, — конечно, с ее согласия, — продолжал развивать свою мысль Доброволин, — а с ними всегда можно найти подходящую «особу», которая согласится за известную плату пойти под венец и расписаться именем и фамилией, значащимися в бумагах невесты. Настоящая невеста спорить против брака не будет, отец не решится на скандал, и все будет обстоять благополучно.

Барона этот план поразил.

— А согласитесь вы помочь мне в этом деле? — вкрадчиво спросил он Доброволина.

— Отчего же, — отвечал тот, — «особу» я вам найду рублей за триста. Привезите бумаги.

Барон записал адрес Дорброволина, а ему дал свою карточку, и они расстались. В этот же вечер Карл Федорович передал план Доброволина Александре Павловне.

Та, после долгих колебаний и упрашиваний со стороны барона, согласилась; но, чтобы добыть бумаги, надо было довериться и Марье Николаевне. Это взялась устроить сама Александра Павловна, ручаясь за успех.

— Она мне очень предана, да и к тебе тоже благоволит, — она согласится, — уверенно заметила она.

Барон был в восторге.

На другой день, утром, он отправился к Доброволину, отвез ему триста рублей и просил найти «особу».

«Особа» была найдена.

В то же время в доме Оболдуй-Загорянского происходили следующие сцены:

Марья Николаевна, выслушав признание и просьбу Александры Павловны, согласилась.

— Это страшно рисковано, ваш отец сживет меня со свету, но я ни в чем не могу отказать вам.

Девушки упали друг другу в объятия.

Через несколько времени Марья Николаевна была уже в кабинете старика.

В коротких словах она изложила ему план его дочери и барона.

— Гм! — крякнул Оболдуй-Загорянский и начал ходить по кабинету.

Несколько минут продолжалось молчание.

— Хочешь быть баронессой фон Крафт? — остановился он вдруг перед Марьей Николаевной.

Та покраснела. Старик понял.

— Положи в конверт вместо бумаг дочери — свои. — Влюбленные рассеянны, а за все остальное отвечаю я, — заметил он.

Марья Николаевна вышла.

Запечатанный конверт с бумагами был вручен барону Александрой Павловной вечером того же дня.

Барон уехал от Оболдуй-Загорянских ранее обыкновенного, крепко пожав на прощание руку Марьи Николаевны.

Та скромно потупила глазки и покраснела.

Карл Федорович помчался к Доброволину и вручил ему пакет, а также и свои бумаги.

Тот объяснил, что свадьбу можно сыграть даже завтра.

— Свидетелями будут: я и трое моих приятелей, — добавил Сергей Иванович.

— Завтра, так завтра! — решил со смехом барон и попросил Доброволина завернуть к нему завтра сообщить назначенный час.