|
.
— Да хрен с ней, сама на кукан напросилась… Ты не бойся, если кони двинет, ты за нее не в ответе… — Я не боюсь. Ты хозяин, я твой гость. Бабы на твоей совести… Да, Грек стелиться должен перед Климом. За все про все он получил ровно пол-«лимона». Конечно, ему с пацанами пришлось попотеть. И рисковали они сильно. Но так и в напряге они были всего две недели. — Да оно понятно, не базар… — А раз понятно, организуй мне еще одну девочку… — Какую? — Ту, которую мы видели, когда ехали сюда… Похабные мысли о Тане перешли в разряд навязчивой идеи.
Глава четвертая
— Вот так, Никитушка, остались мы без нашей бабушки, — тяжко вздохнула мать. — Царствие ей небесное… Бабушку они похоронили вчера. Никита успел проститься с ней. Вчера же и помянули новопреставленную. И сегодня в доме накрыт стол. Все как положено. За столом близкие родственники усопшей. И Татьяна с родителями. Летом прошлого года у них дотла сгорел дом. Бабушка по-соседски приютила их у себя. Пока новый дом не отстроят. Пал Севастьяныч мужик справный, работящий. Новый дом с размахом строит. Половину первого этажа уже вывел. — Да вы не торопитесь, — сказал Никита. — Живите здесь, никто вас не гонит… — Да, да, конечно… — закивала мать. — И за домом присмотр будет… Дела житейские, дела насущные. Татьяна сидела за столом прямо напротив Никиты. Глазки опущены — боится их поднять, на щеках румянец. Такое ощущение, будто она в него влюбилась. Нет, нет, только не это. Девчонка она очень красивая. И душа у нее дай бог каждому, характер мягкий, нрав кроткий. О такой жене только мечтать… Но Никита женат. И очень любит свою Марту. Даже если бы сам в Татьяну до смерти влюбился, все равно не променял бы жену на нее. Не из той он породы…
— Татьяна, ты куда?.. — Никуда… Мать спрашивает, дочь отвечает. Никита стал невольным свидетелем их разговора. Конец дня. Вечереет. Возле дома остановилась белая «шестерка». Татьяна увидела ее в окно. И к двери. — Опять Кирилл?.. — Да ну его… Татьяна глянула на Никиту и покраснела. Как будто он ее в чем-то нехорошем уличил. — «Ну его, ну его», — передразнила ее мать. — А на дискотеку вместе ходите… И сейчас намыливаешься? — Не знаю… — Не знает она… Траур у людей, а она на дискотеку, совесть бы поимела. С улицы донесся автомобильный сигнал. — Сходи, скажи ему, чтобы уезжал, — потребовала мать. — И схожу… — Да ладно вам, Софья Николаевна, — вмешался в разговор Никита. — Девчонке семнадцать. Дело молодое. Чего ей дома сидеть? В конце концов, не у нее же траур… — Ну если ты, Никита, так считаешь, тогда пусть идет… Иди, доченька, собирайся… Татьяна посмотрела на Никиту больше с укоризной, чем с благодарностью. Как будто не очень хочется ей уезжать от него со своим парнем. — Хороший парень? — спросил Никита, когда девушка скрылась в своей комнате. — Кто, Кирилл? — Ну да… — Хороший, — кивнула Софья Николаевна. — Интеллигентный мальчик, умный, в Черноморске в институте учится. Из хорошей семьи… Она тяжко вздохнула: — И ты, Никита, хороший… Помню, как ты за Альбиной моей ухаживал… Давно это было. |
