Это событие заинтересовало Ильцева с самого начала, но не больше чем наблюдения делийских парапсихологов или новые данные о встречах со снежным человеком. Многое он прочитал сразу, другое пересказали знакомые. Такие вещи всегда на слуху. Но теперь, когда он сам сыграл в этом заметную роль, Ильцев решил перечитать все заново, с самой первой публикации…

«5 марта Крымская обсерватория зарегистрировала в области созвездия Орла неизвестный космический объект, поведение которого наблюдателям показалось странным. Мнения о его происхождении разошлись…»

Эта маленькая заметка еще не привлекла большого внимания, но она стала ядром снежного кома, растущего со страшной силой.

Всего через несколько дней появилась вторая заметка, такая же маленькая, но уже настораживающая: «Установлено, что объект, замеченный ранее Крымской обсерваторией, движется в сторону Земли по необычной для космического тела траектории. Он привлек внимание крупных ученых всех стран. Высказано много противоречивых версий. Все обсерватории мира ведут постоянное наблюдение…»

Чуть позже подобные заметки появились во многих газетах — беспристрастная констатация фактов, никаких попыток толкования. Но вот уже какой-то еженедельник на всю полосу публикует интервью с видным западногерманским астрономом «В настоящий момент, — говорит тот, — я могу смело утверждать, что неизвестное тело представляет собой правильный конус скорее всего искусственного происхождения. И вершина этого конуса сориентирована в сторону движения, а именно в нашу с вами сторону…»

Еще около месяца длилась неопределенность — каждая газета по-своему объясняла феномен читателям. Каких только невероятных выдумок не было: от войны миров и второго пришествия до оптической иллюзии и массового гипноза. Общественность бурлила.

И вот уже в июне астрофизик И.Г.Волохов официально заявил: «Опираясь на данные вычислений размеров этого объекта и наблюдение за его поведением, я предполагаю, что это космический корабль неизвестной конструкции и цель его полета, по-видимому, Земля. Я думаю, что мы имеем дело со столь долгожданным визитом инопланетян».

Ильцев хорошо помнил, какой отклик вызвали эти слова во всем мире. Одна газета писала: «Миллионы телескопов направлены в небо, миллионы ученых ломают голову над загадкой, миллиарды людей спрашивают: неужели контакт? Неужели братья по разуму?»

Другая была не так оптимистична: «На нашу долю выпала редкая удача: нам предстоит увидеть братьев по разуму с других планет. Но не придется ли нам, людям, краснеть, глядя им в глаза? Посмотрите, в каком виде предстанет перед ними наша родная Земля!»

А третья вообще пугала межпланетной войной и писала…

Снова зазвонил телефон. Опять, что ли? Ильцев решительно снял трубку, готовый вновь сыграть вахтера в психбольнице.

— Аркадий, привет! — не дожидаясь тривиального «алло», весело кричал в трубку Герка Туманов, биолог и единственный друг Ильцева. — Слышишь, тебе собака не нужна? Дог! Приятель один раздает. Даром.

— А сам почему не берешь? Привет, — без энтузиазма отозвался Ильцев. Герка — это, конечно, совсем другое дело, но тоже некстати.

— Я беру! Уже взял. А у него еще есть, — не унимался Герка.

— Не до собаки мне, — проворчал Ильцев.

— А-а… Понятно… — протянул Герка. — А может, знакомым каким-нибудь нужна? Спроси.

— Ладно, спрошу. Пока.

— Пока.

Ильцев медленно повесил трубку.

«Молодец все-таки Герка, настоящий друг. А ведь небось уже успел прочитать. Другой бы на его месте бросился поздравлять, кричать: „Ну, ты теперь у нас гений!“, наговорил бы кучу глупостей, от которых потом на душе неприятный осадок.