— Я не хочу убивать… — На глазах у нее появились слезы. — Я не хочу…

— Так в чем же дело?

— Организация… За мной очень сильная организация… Меня не отпустят…

Уж кто-кто, а Никита понимал ее. На собственной шкуре испытал он, что значит взять да выйти из криминальной организации.

— Отпустят! — решительно заявил он. — А не отпустят, я отпущу твоего босса… На тот свет…

— Это нереально…

— Реально… Уж я-то знаю…

— Ты не бросишь меня? — спросила Марта. Она подошла к нему с опаской, будто он мог прогнать ее от себя.

— Никогда. — Никита привлек ее к себе.

Он крепко поцеловал ее, но тут же отстранился.

— Лирику на время засунем в одно место, — решительно сказал он. — А сейчас нам нужно уходить…

— Будем избавляться от трупов? — спросила Марта. Она снова стала такой же невозмутимо спокойной, какой была, когда расправлялась с Вальком.

— Нет… Это слишком долго. Да и опасно… Это не моя квартира. Я ее снимаю. На всякий случай я сделал так, что хозяйка неправильно меня запомнила…

— Как это неправильно? — не поняла Марта.

— Ты когда-нибудь пользовалась гримом?

— Вообще-то да…

— Тогда ты должна меня понять.

— Ты был не похож на себя?

— Именно. Был не похож на себя, как ты, когда мы с тобой познакомились. Ты, помнится, была ослепительной блондинкой…

— И звали меня Розой…

И снова в глазах Марты появился едва уловимый страх. Словно она боялась какого-то страшного разоблачения.

— Кстати, почему ты была такой?

— Я же сказала, что в театральном учусь… — Она отвела в сторону взгляд. И, как бы спохватившись: — Ну, мы уходим?

— Да, только сначала вещи соберу. И «пальчики» наши надо стереть…

— Зачем?

— У тебя не было приводов в милицию?

— Нет…

— А у меня были… Мои «пальчики» в ментовской картотеке.

— А что ты натворил?

— Да так, мелочи…

Никита собирался рассказать Марте о своем прошлом. Он хотел, чтобы она знала, как противно было ему в бандитской шкуре. Она должна знать, что и ему приходилось убивать людей. Чтобы не думала, что она хуже его… Но он расскажет ей все не сейчас — потом…

Они уничтожили все следы своего пребывания в квартире. Марта разобрала на части и выбросила из окна свой пистолет. У Никиты оставались еще два ствола, один он отдал Марте.

Из дома они выходили в пятом часу утра. Время, когда у людей самый крепкий сон.

Но, оказалось, спят не все. У подъезда стояли машины. Две обыкновенные «семерки». В них кто-то был.

Когда Никита и Марта вышли из подъезда, распахнулась одна дверца, затем вторая. Появились какие-то парни.

— Сука буду, это он! — показал на Никиту один.

— Да я его, гада, в жизнь не забуду!

И Никита узнал его. Тот самый браток, с которого все началось. Он ехал в джипе с Рваным. Тогда их было четверо. Сейчас в живых остался только этот…

— Назад! — Никита рванулся обратно к дверям, взял Марту на буксир.

Впрочем, она и сама быстро все поняла.

Они скрылись в подъезде, а братки выскакивали из машины, вытаскивали из нее оружие.