Римма закончила факультет журналистики Московского университета, и это обеспечило ей широкий круг знакомств, многие мэтры журналистики были либо ее преподавателями, либо знакомыми ее преподавателей. В условиях, когда в Москве во множестве плодились, возникая чуть ли не ежедневно, всяческие печатные издания, а хлынувшие в столицу провинциалы пытались пробиться наверх всеми возможными способами, элитное образование и крепкие связи многое значили.

Отец Риммы был кадровым дипломатом и работал в одной из южноамериканских стран. Разумеется, он уехал туда со своей женой, матерью Риммы, а дочь осталась в большой квартире на попечении бабушки, впрочем, непонятно было, кто за кем присматривает — Римма за бабушкой или бабушка за ней. Когда звонил отец, бабушка на правах контролерши успокаивала родителей, что девочка работает с утра до вечера и никакие посторонние мужчины в доме не появляются. Но на самом деле Римма иногда приводила своих знакомых, а некоторым даже разрешала оставаться на ночь, при условии не очень шуметь и не будить бабушку. Кавалеры старались не шуметь, насколько им это удавалось, но бабушка все равно знала или догадывалась о каждом ночном визите, но утром делала вид, что ничего не слышала, за что Римма любила ее еще больше.

Единственным неудобством в ее жизни было то, что Римма так и не научилась водить машину, и отцовская «Волга» бесцельно пылилась в гараже. Несколько раз Римма заставляла себя начать осваивать трудную науку вождения, упросив кого-то из знакомых позволить ей сесть за руль их автомобиля, но все попытки едва не кончались аварией, а однажды таковая произошла, она так и врезалась в неожиданно появившийся на загородном шоссе автобус. После этого Римма навсегда зареклась садиться за руль, и ей приходилось пользоваться общественным транспортом, благо станция метро была напротив их дома.

Она работала всего второй месяц и успела сделать лишь несколько коротких репортажей. Думские парламентарии оказались большей частью суровыми, малоразговорчивыми людьми, и она часто натыкалась на грубые отказы, когда просила об очередном интервью. Собственно, ничего другого она и не ожидала, судя по рассказам коллег, но тем не менее, отправляясь на очередные заседания, она все-таки еще надеялась передать в свою газету самый лучший репортаж. Но дни шли за днями, а ее рутинная работа ничем особенным не выделялась.

В этот день Римма спешила на заседание комитета, посвященное аграрному вопросу. Заседание обещало быть нудным, ничем не примечательным, но главный настоял, чтобы она приняла участие в работе комитета и сделала, как он подчеркнул, хороший репортаж. Именно поэтому ей пришлось так рано подняться и спешить к станции метро, чтобы успеть к началу заседания.

Но по дороге выяснилось, что она забыла свой пропуск. Пришлось возвращаться обратно, пугать бабушку долгими звонками в дверь, искать этот чертов пропуск, а потом, вконец отчаявшись, она вспомнила, что он лежит в другой сумке. Теперь уж ей пришлось хватать машину, чтобы если и опоздать, то на чуть-чуть.

Пока сотрудники охраны и офицеры милиции проверяли ее документы, обнюхивали ее сумку и перетряхивали все ее содержимое, прошло еще несколько драгоценных минут, и она, обреченно глядя на часы, уже сознавала, что опаздывает. Именно поэтому Римма вбежала по лестнице уже не помня себя от волнения и даже не услышала, как ей крикнули в спину, что заседание комитета перенесено.

Девушка бежала по коридору, все еще надеясь на чудо.