— У меня к вам строго конфиденциальное дело, — сказал я и взглянул на брюнетку.

— Мисс Артур мой юридический консультант. У меня от нее секретов нет.

— Вы разочаровали лейтенанта, Джеймс, — произнесла Мойра Артур голосом, в котором прозвучали веселые нотки. — Он принял меня за вашего личного секретаря, который делит с вами ложе и стол во время увеселительной прогулки в провинцию!

— У меня даже в мыслях такого не было, — попытался я возразить, но слова мои прозвучали неубедительно. — У вас сложилось превратное представление обо мне.

— А какое же представление истинно? — лукаво спросила Мойра.

— Ну… — Я лихорадочно пытался найти достойный ответ, но тут в разговор вмешался Стрэчен.

— Думаю, вы несколько увлеклись, — язвительно произнес он. — Может, вы все-таки объясните нам, лейтенант, цель своего визита?

Я быстро рассказал им все — начиная с момента, как увидел тело Ширли в саду у Кингсли, и кончая пересказом моих бесед с Кингсли и Кордианом. Когда я замолчал, наступила тишина.

— Что ты об этом думаешь, Мойра? — спросил Стрэчен.

Брюнетка слегка покусала нижнюю губку.

— Я бы посоветовала вам, — сказала она, — не теряя ни минуты вернуться в Лос-Анджелес и позабыть о Кордиане и его профсоюзе. Но чувствую, что мы с вами так легко не отделаемся. — Она неожиданно посмотрела на меня. — А в газеты уже просочилось что-либо об этом деле, лейтенант?

— Нет еще, — успокоил я. — И Кингсли, и Кордиан просили меня сохранить все в тайне. Я выполнил их просьбу. Но у шерифа округа могут быть свои соображения. Кроме того, нет никакой гарантии, что известия об убийстве каким-нибудь образом не попадут в прессу.

— Конечно же вы правы. Я думаю, вам все же придется остаться и сделать то, ради чего вас сюда прислали, — заключила Мойра Артур.

— Представляю, какими заголовками будут пестреть завтрашние газеты! — резко бросил Стрэчен. — Все узнают, что в Пайн-Сити была убита проститутка и что ее убийство имеет какое-то отношение к профсоюзному боссу, который приехал сюда, чтобы заключить тайную сделку с президентом промышленной компании из Лос-Анджелеса.

— Если это произойдет, то в газетах Лос-Анджелеса вы прочитаете то же самое, — спокойно ответила брюнетка. — Как ни поверни, вам не выпутаться из этой истории совсем чистеньким. Но вы сохраните лицо, если не ударитесь в бега. Мне очень неприятно напоминать вам именно сейчас, о чем я говорила вам с самого начала. Эта сделка дурно пахнет, и вам лучше было бы держаться от нее подальше.

— Да, вы это говорили. Но если бы я вас послушал, Мойра, то весь завод бы уже стоял, — выпалил Стрэчен. — Раз Кордиану удалось организовать там свой союз, я попал к нему под прицел, и он это прекрасно знает!

— Одного я не могу понять, — сказал я, — как рабочие вашего завода дали втянуть себя в профсоюз Кордиана. Неужели они не понимают, что это чистой воды надувательство?

— Кордиан хорошо знает, где можно организовать такой профсоюз, а где — нельзя, — с горечью произнес Стрэчен. — На нашем заводе производится сборка изделия. Рабочие собирают отдельные узлы, которые поступают потом на другой завод, где из них делают электронное оборудование. Большинство наших рабочих имеют весьма невысокую квалификацию; работа у них монотонная — пять дней в неделю они стоят у конвейера. Девяносто процентов из них знать не знают, как выглядит изделие, для которого они делают узлы.