Боже! Как она была слепа! А ведь сколько этот негодяй вытянул у нее денег, драгоценностей и прочих подарков?! Не–е–ет, определенно дорогой Робер засиделся в пажах!

А за Жанну беспокоиться нечего. Как мило смотрелись они с бароном в момент награждения, да и дю Пиллон шепнул ей на ушко, что в т у ночь де Риберак, как и сам шевалье к ней, спешил в комнату Жанны, а он такой милый, шевалье дю Пиллон, Арман, мой Арман!..

* * *

Вечером звучные рога возвестили начало бала. Гости направились в парадный зал, где из уже ждали хозяйки замка. Под торжественную музыку они важно шествовали парами по направлению к графиням. Ради последнего бала все постарались разодеться в пух и прах. Со дна дорожных сундуков доставались лучшие, надежно спрятанные костюмы, надевавшиеся один–два раза в год.

По традиции, бал открыли старинным каролем. Ведущим был ристалищный король мессир д’Онэ. Как и в турнирных схватках, в кароле дядюшка д’Онэ был большим спецом. Он затянул песню и повел танцоров по залу. «Открытый круг» закручивался в спираль, вился змейкой… То под убыстряющуюся песню несся вперед, то топтался на месте под тянучий напев.

Да, господин д’Онэ заставил всех попотеть и после такого кароля требовалось время, чтобы придти в себя.

– Вот так танцевали мы в дни моей молодости. Как сейчас помню, в пятьдесят четвертом году я попал аккурат к королевскому двору, когда там давали представление «Пир Фазана». После него так и хотелось нашить на плащ белый крест и отправиться в поход на Святую Землю. Ну и танцы там были, скажу я Вам! Я тогда стоптал свои новехонькие пулены, а ведь только перед пиром забрал их у башмачника! – довольный дядюшка д’Онэ оттирал зубчатым краем консты пот со лба. – Ну а теперь пусть молодежь трудится, а мы, старики, отдохнем!

Заиграли приглашение к эстапми. Барон де Риберак пригласил Жанну с Рене и они образовали первую тройку. Этот танец был внове для большинства присутствующих, поэтому к ним присоединились только три тройки, в каждой из которых кавалер, высоко приподняв руки, вел двух дам.

Танцующие образовали большой квадрат и при первых тактах танцах две тройки, стоящие по диагонали, двинулись друг к другу. Дамы шли церемонными плавными шажками, изящно приподняв спереди подолы юбок и волоча по полу тяжелые шлейфы, соприкасаясь с кавалером лишь кончиками тонких пальцев. Встретившись в центре, тройки обогнули друг друга, и вернулись обратно на свои места. Теперь такой же маневр проделали другие. Первая фигура завершилась.

– Ах, как это прекрасно, Беатриса! – восторженно шепнула подруге мадам Изабелла. – Ты не находишь? Как ты думаешь, барон будет неплохим супругом для Жанны?

– А с чего ты взяла, что будет? – спросила мадам Беатриса, поправляя головной убор.

– Но как же, он ведь от нее не отходит! Сама не видишь?! – обиделась грубому вопросу графиня.

Баронесса де Шатонуар удивленно посмотрела на подругу и спросила:

– Милая моя, ты не заболела часом? Уж не знаю, что у них произошло, но на турнире барон как–то забыл принять рукав от своей, как ты утверждаешь, невесты. А она на него чуть охоту не устроила. Да что с тобой, ты же рядом сидела? Кстати, я и не знала, что у тебя водятся такие прекрасные шелка. Я и в Париже таких не видела.

– Какие шелка? – машинально спросила мадам Изабелла, чувствуя, что пропустила что–то очень важное и все окружающие видят совсем иную картину бала, чем она.

– А те, что на рукава Жанне пошли. Двадцать восемь рукавов, если я не ошибаюсь… – любезно проинформировала ее мадам Беатриса.