Я повертела сумку и криво улыбнулась.

    – Спасибо! Ума не приложу, как я умудрилась ее выронить. Хотя там была такая давка… а может, заслушалась комплиментов. Спасибо, что вернули!

    Парень махнул рукой и снова радостно блеснул снежно-белыми зубами:

    – Бывает! Больше не теряйте.

    – Не буду! – Я выразительно взглянула на часы, но он, словно не заметив этого жеста, продолжал стоять, как ни в чем не бывало мне улыбаясь.

    Так, понятно! Сейчас начнет выклянчивать у меня за поимку сумки рублей сколько-нибудь.

    Навскидку прикинув, сколько у меня с собой монет и сколькими могу поделиться, чтобы вечером еще зайти в супермаркет за рыбой, я вздохнула и полезла в сумку. Достав кошелек, демонстративно начала отсчитывать десятки, пока меня не остановил его голос:

    – Девушка, вы меня обижаете. Я не брал ваших денег.

    Я подняла на него холодный взгляд.

    – Это я и так вижу, но я хочу вам их дать. Так сказать, за беспокойство.

    Лучезарная улыбка парня сползла, уступив место брезгливому перекосу губ.

    – Спасибо, конечно, но я в ваших деньгах не нуждаюсь, – процедил он с такой разочарованной рожей, что я даже покраснела.

    – А чего тогда стоишь? Отдал, спасибо и пока!

    Выпалив все это, я решительно развернулась и на хорошей скорости понеслась на работу.

    Опоздала! Окончательно и бесповоротно!

    Кивнув охраннику, я влетела на наш этаж и серой мышкой попыталась пробраться за свой стол.

    – Деамонова! Опять опоздала?

    Шефиня, как назло, выползла из своего кабинета и теперь, цепляясь ко всем, изображала бурную деятельностб. Нет ничего хуже работать под началом друзей родителей. Теперь она будет неделю выговаривать моей сверхчувствительной маме за мое безалаберное поведение.

    Я вздохнула:

    – Простите, Наталья Михайловна! У меня ЧП.

    – Что на этот раз?

    – А этот, как его, троллейбус с рельс сошел, то есть с рогов слетел!

    – Понятно! Зайдешь после работы! – процедила она и скрылась в своем кабинете.

    Махнув всем рукой, я доплелась до стола и выглянула в окно. Естественно, своего тайного доброжелателя я уже не увидела.

    В обед ко мне подошла Элка.

    – Так и знала, что ты опоздаешь! Ну, говори, что у тебя случилось.

    – Потом расскажу!

    – А чего не сейчас?

    – Есть охота.

    – И что, ты собралась есть эту гадость? – Она брезгливо повертела в пальцах быстрорастворимую лапшу и выкинула в мусорку. – Нечего язву наживать. Пошли лучше в пиццерию. Угощаю!

    Я проводила тоскливым взглядом обед.

    – Эл, с моим окладом я с тобой не рассчитаюсь!

    – А я и не прошу, – улыбнулась подруга и приказала: – Ну-ка, подъем!

    Подумав, я махнула рукой:

    – Ну пошли. Раз угощаешь!

    В пиццерии мы сидели уже через десять минут. Набив рот горячим тестом, Элка помозолила меня глазами.

    – Ну, фо фуфивоф? – Проглотив, она перевела: – Что случилось? Такой вид, будто всю ночь пила! Причем одна! Не бережешь ты себя, Томка! Сколько раз говорить, не стоят все эти проблемы того, чтобы из-за них портить свою красоту и здоровье.