Глубина чувств, испытанных в объятиях Йорка, все еще поражала Сабину. Каждый раз при воспоминании о том раннем воскресном утре ее кидало в жар. Сабина была готова тогда забыть все — и приличия, и то, что они едва знакомы. Она подчинилась бы ему…

Но в последнюю секунду разум открыл ей мучительную истину, что Йорк не любит ее. Ну, отдалась бы она ему! А что потом? Ничего!

Они виделись еще раз после той сцены, но больше не увидятся.

— Не забудь о завтрашнем вечере! — напомнил ей сегодня Крис Доусон, когда она наткнулась на него на работе.

Сабина отчаянно старалась выбросить из головы вчерашнее, поэтому ей стоило большого труда вспомнить, что она договорилась встретиться во вторник с Крисом.

— Ну как я могу забыть, — улыбнулась Сабина, отметив про себя, что уже поднабралась опыта в обмане. — Куда мы пойдем? — Ей даже удалось изобразить заинтересованность.

— Открылся новый клуб, — ответил Крис и принялся оживленно рассказывать.

Из его слов Сабина узнала, что он заказал столик в каком-то хорошем и дорогом ресторане. Это ее встревожило.

— Мм… послушай, ты все время платишь за меня. И теперь мне хотелось бы тебя угостить, — предложила она.

— Нет-нет, — помотал головой Крис. Но тут же добавил: — Заплатишь в следующий раз.

— Хорошо, — ответила Сабина.

Возвращаясь в свою комнату, Сабина осознала причину широкой улыбки Криса Доусона. Она только что согласилась снова с ним встретиться — уже после вторника!

Но тут Сабине вспомнилась другая улыбка — обворожительная улыбка, — и Крис Доусон немедленно был забыт. Вчерашний день снова нахлынул на нее: вспомнилось, как она выскочила из спальни Йорка, еще имея на это силы. Как, оказавшись у себя в спальне, прошла прямиком в ванную и встала под душ.

Сабина простояла под душем целую вечность, стараясь прогнать мысли, упорно не желавшие ее покидать. Она любит Йорка Макиннона — и с этим ничего нельзя сделать.

Она цеплялась за единственную — и последнюю — надежду, что испытывает к нему чисто физическое влечение. Йорк был очень опытным. Стоило ему поцеловать ее несколько раз, и она растаяла как воск!

Сабине пришло в голову, что раньше никогда она не заходила так далеко ни с одним мужчиной. А вот Йорк сумел пробудить в ней неведомые чувства. Наверное, и вправду можно все свести только к физическому влечению… Ведь он такой нежный, умелый…

Усилием воли Сабина тогда заставила себя встряхнуться. Она напомнила себе, что поскольку больше с ним никогда не увидится, то и возможности выяснить, было ли это просто физическое влечение, не будет никакой.

Сабина вышла тогда из ванной, вытерлась и оделась, влажные волосы завязала в хвост. Она уже твердо решила немедленно уехать. Было еще очень рано, но завтракать ей совсем не хотелось. Она полагала, что миссис Ферфакс, учитывая ее слабость, вряд ли проснулась, а значит, можно будет спокойно уехать. Она предоставит Йорку принести за нее извинения бабушке. Он поймет, что она уехала, увидев, что ее машины во дворе нет.

Уверенность в том, что они с Йорком больше не увидятся, рухнула, когда, убирая свою комнату и укладывая купленные накануне вещи, Сабина вдруг кое-что вспомнила. О Господи! Вот ночная рубашка — та, что была спущена с нее до талии… Сабина твердо решила выбросить эту рубашку, как только приедет к себе домой, — но где же махровый халат?

Конечно, Сабину не удивило бы, если бы она обнаружила, что принесла этот халат в свою комнату, впрочем, ее не удивило и то, что она этого не сделала. Но хотя здравый смысл подсказывал: брось думать, пусть экономка найдет халат в комнате Йорка (и, несомненно, вспомнит, что она его там не оставляла), — что-то внутри у Сабины противилось тому, чтобы Хейзел Эванс (какой бы вежливой и милой она ни была), сделала свои выводы насчет находки.