— Олег Игнатьевич! — воскликнул он с неподдельным восторгом. — Добрый день. Мы рады приветствовать вас у нас в «Короне». Ваш столик, как всегда, забронирован исключительно для вас и ваших гостей.

После этих слов Колобок галантно склонился в поклоне передо мной и Виолеттой. Граф щедро раздал чаевые ему и двум гориллам на входе.

— Прошу вас, проходите, — Колобок указал рукой на зал и отошел чуть в сторону, пропуская нас вперед.

Официанты тоже стремительно засуетились, едва мы сели за столик. Обслуживанием руководил сам Колобок.

— А что, Антон, — по-свойски обратился к толстячку в белом костюме Граф. — Хозяин-то здесь?

— Разумеется, — расплылся в улыбке великовозрастный Антон. — Господин Монькин наверху, у себя в кабинете.

— Передай ему, чтобы спустился к нам, — распорядился Граф. — У нас как раз не хватает одного кавалера для дамы.

— Будет сделано, Олег Игнатьевич.

Колобок тут же ретировался, предварительно убедившись в том, что официанты верно приняли у нас заказ и ничего не напутают без его контроля.

— Я хочу поговорить с тобой, Граф, об одном деле, — сказала я, когда мы наконец остались втроем.

По опыту я знала, что такие люди, как Граф, не любят вести деловые разговоры во время трапезы. Откладывать объяснения на конец обеда не хотелось, и я решила изложить дело хотя бы в общих чертах сейчас.

— Слушаю, — с готовностью откликнулся он.

— Мы с Виолеттой прибыли в Москву по делу.

— Меня это нисколько не удивляет, — перебил меня Граф. — Я воспринимаю тебя, Женечка, только в совокупности с какими-либо заданиями или трудностями.

— Не иронизируй, пожалуйста, — надулась я. — Лучше скажи, сможешь ли нам помочь?

— Постараюсь. В чем суть?

Я знала, что Граф не откажет мне в просьбе.

— Дело в том, что муж Виолетты пропал. Он уехал из Тарасова в Москву три недели назад. Сказал, что затеял какое-то прибыльное дельце. С тех пор от него ни слуху ни духу. Нам уже удалось кое-что выяснить. Он приехал сюда к своему другу по кличке Израильтянин. А сам Виолеттин муж в определенных кругах известен как Пуля. Мы побывали на квартире Израильтянина, но никого там не нашли. Сосед сказал мне, что оба дружка съехали около полутора недель назад. Предварительно Израильтянин звонил в Астрахань некоему Индусу. На этом наши поиски зашли в тупик.

— Да уж, это точно, — задумчиво произнес Граф.

Я видела, что он заинтересовался, а этого уже было более чем достаточно.

— Тебе ничего не говорит ни одна из этих кличек?

— Ничего. Но можно навести справки, — ответил он.

— Так что, поможешь?

— Думаешь, я могу отказать тебе? — улыбнулся он.

— Спасибо, — я благодарно улыбнулась ему и посмотрела на Виолетту.

— Я буду вам очень признательна, Граф, — скромно потупила глазки та.

— Нет, так не годится, — запротестовал бывший вор в законе. — Обращение на «вы» меня не устраивает ни под каким соусом.

Стрельникова покраснела еще больше, но сказать ничего не успела. Огромная тень легла на наш столик.