Вот только голос у нее был какой-то странный. Такое впечатление, что Лоретка подбухивает… И хорошо еще, если не успела — пребывая в роли соломенной вдовы — наставить брательнику рога…

И еще одна вещь сильно не понравилась Шуми. Он около полудня смотался в соседний райцентр, прикупил там свежие газеты. Очень надеялся, что найдет на их страницах информацию, которая децал прояснит для него всю эту ситуацию. Но ничего интересного для себя там не обнаружил.

Ни-че-го! Ни одного словечка про вещи, которые его живо интересуют. В пятничной газете, которую они с братишкой Крюком купили в том же городке, имелась краткая информация о том, что в гараже, принадлежащем некоей охранной фирме, полиция обнаружила труп небезызвестного в определенных кругах предпринимателя Бугримавичюса… И что в этой связи полицией производится расследование… Шуми очень рассчитывал на то, что из сегодняшних газетах он сможет узнать о дальнейшем развитии этой истории. И о произведенных в этой связи арестах (а он предполагал, что таковые должны иметь место). Но его ожидания, как ни странно, не подтвердились… И это его не то что озадачило… но как-то даже — рассердило…

Да и Лоретта, как выяснилось, тоже — «не в курсе». Хотя она регулярно просматривает прессу и в особенности тот раздел, где публикуются криминальные новости…

«Гребанная полиция! — сердито подумал Шуми. — Дали же им стопроцентную наводку… хотя и анонимно! Можно сказать, на блюдце им „преступников“ преподнесли… осталось только закоцать в браслеты и отвезти в крытую… все улики налицо! И братва чё-то не шевелится! Хотя активности… каких-то решительных действий можно было ожидать и с их стороны… Все ж Бугор не чужой им человек… самому Криве приходится двоюродным братом…»

Бриллианты. Огромная партия первоклассных камней. Все дело именно в этом. У бриллиантов есть хозяева. Они, истинные хозяева этого, в сущности, контрабандного груза, никогда не смирятся с потерей столь ценного имущества, стоимостью во много-много миллионов зеленых. Пройдут недели, месяцы, годы… Но это вот проишествие с угоном «лагуны» и пропажей спрятанного в машине контейнера — оно кем-то всегда будет держаться в уме. Потому что такие преступления не имеют срока давности.

Пропажу будут искать. Долго, настойчиво, методично. До тех пор, пока не выяснят для себя как минимум две вещи: кто конкретно виноват в случившемся, и у кого сейчас находится товар. Даже если партию к тому времени успеют растащить, раздербанить, пытаясь продать камни на черном рынке, «штучно» или «мелким оптом», все равно виновные будут наказаны. А информцию про местонахождение камней из них будут вырывать — до последнего вздоха — калеными щипцами…

Йозас Шимкус не хотел, чтобы его пытали калеными щипцами. Он рассчитывал не только еще децал пожить на белом свете, но и воспользоваться — пусть не сразу, а по происшествию какого-то времени — подвернувшимся ему шансом выбиться наконец из низов, завязать с опасным ремеслом и прожить вторую половину жизни в тишине, покое и комфорте, который можно купить только за солидные деньги…

А потому делал все возможное, чтобы в краже чужих богатств подозревали других людей, которые — будучи уже мертвыми — никогда и никому не смогут рассказать, как же все было на самом деле…

Спустя минут десять, осуществив часть задуманного на этот вечер, — он еще в детдоме славился умением разговаривать на разные голоса — Шуми вернулся к машине.