”Суда — не киты, — писал адмирал генералу, — Роль такой базы Порт-Артур выполнить не мог. Это убежище оказалось такой ловушкой для флота, какую мы могли бы пожелать только самому злейшему врагу”. Так яростно (подобное же искусство изворотливости спустя год проявил перед следственной комиссией и З.П. Рожественский) отрекаясь даже от собственной, шесть лет как обживавшейся русскими порт-артурской базы, пытался Р.Н. Вирен отмыться от неотвратимо ложившейся на него каиновой печати. Замечательно, что эти нежданно явившиеся смелые признания о негодности базы (неудобства ее еще в 1898 г. отмечал Ф.В. Дубасов) никак не приводили адмирала к напрашивавшемуся выводу о том, чтобы ради спасения флота от грозящей гибели в осажденной базе и во имя победы в войне на море надо было во что бы то ни стало уходить из Порт-Артура, а не цепляться за его окопы и адмиральские дачи.

В Порт-Артуре. 1904-05 гг.

Запоздалое и совсем безадресное вольнодумство, проявленное адмиралом под занавес трагедии эскадры и крепости, никак не повредило карьере несостоявшегося флотоводца и ничем уже не могло помочь судьбе последнего крейсера порт-артурской эскадры. Вместе со всем флотом “Баян” достался японцам при сдаче Порт-Артура генералом Стесселем 20 декабря 1904 г. В ночь на этот день “Баян” был взорван одновременно с другими затопленными кораблями эскадры. Утром на глубине 25 сажен был потоплен героически отражавший все это время атаки японских миноносцев броненосец “Севастополь”. Днем раньше, еще раз подтвердив возможности прорыва из Порт-Артура в Чифу, с легкостью преодолев блокаду, ушли боеспособные миноносцы и группа катеров.

14. Жизнь после смерти

Японцы вошли в крепость и начали осваивать все доставшееся им несметное имущество флота, а затем и подъем неспешно, без значительных повреждений взорванных кораблей. Уже в мае 1905 г. ушли в Японию восстановленные пароходы “Ангара” и “Казань”. 22 июня “Пересвет”, откачав воду, ввели в порт, а 4 августа отправили в Японию. 7 августа всплывший на своем месте “Баян” вывели из порта. На носу его был японский флаг, на корме — коммерческий. Один за другим в страну Восходящего Солнца уходили сменившие свой флаг, не за понюх табака отданные японцам, бывшие русские корабли. Началась и для “Баяна” возобновившаяся в нем жизнь после смерти.

Судьба его определилась не сразу. По сведениям агента в Китае генерал-майора Десино (декабрь 1905 г.), Япония предполагала все попавшие ей в Порт-Артуре корабли продать Китаю. Но сделка не состоялась, и “Баян”, переименованный в “Азо” (название действующего вулкана в Японии), вошел в состав японского флота.

В 1913 г. башенные 8-дм пушки на корабле заменили палубными 6-дм установками длиной орудий в 50 калибров. Представляя собой, видимо еще значительную боевую ценность, корабль не был продан России в 1916 г., как произошло с бывшими крейсером “Варяг” и броненосцами “Полтава” и “Пересвет”.

В 1921–1922 г. он был переоборудован в минный заградитель, в 1930 г. обращен в блокшив и в 1932 г. в качестве мишени потоплен во время боевых стрельб.

Эпилог

Вынужденные писать историю с позиций свыше заданной условной объективности (дабы не задеть продолжавших тогда здравствовать “героев” войны вместе с императором), авторы семитомного труда ГМШ не позволяли себе отклониться в тщательно оберегаемую от света гласности духовно-нравственную обстановку войны и мотивов действующих лиц. “Баяну” и здесь особых откровений не досталось. Нельзя было позволить себе хотя бы какие-то слова правды об адмирале, который, погубив флот, продолжал пользоваться благоволением императора, ие перестававшего осыпать своего любимца чинами, должностями и орденами.