Она медленно кивала, помешивая кофе.

— Мы теперь снимем наружное наблюдение с твоего дома, если ты не против.

— Конечно, Том. Похоже, все встало на свои места.

— Так и есть. Дело закрыто. Уже и не помню, когда в последний раз произносил это. Лет четырнадцать назад, по-моему. — И, захватив остатки завтрака, шериф побрел в свой кабинет.

Заколов в пучок свои каштановые волосы как дань нежданной для Висконсина в это время года жаре, Бринн Маккензи шла мимо множества сосенок с округлыми густо-зелеными кронами. Пот пятнами выступал под мышками ее защитного цвета форменной сорочки и каплями скатывался по спине. Она не сводила глаз с деревьев, пристально их разглядывая. В высоту они пока едва достигали ее собственного роста. Проходя мимо, она провела ладонью по двухдюймовым хвойным иголкам. Они поддались под ее рукой и совершенно не кололись.

Она остановилась, чтобы рассмотреть их получше.

И конечно, вспомнила апрель. Она много думала о тех двенадцати часах, проведенных в заповеднике Маркетт, с необычайной ясностью воскрешая в памяти виды, ароматы и те ощущения, которые вызывали тогда деревья и другие растения, спасшие ей жизнь. И в то же время способные убить.

Всматриваясь в деревья, она гадала, почему эволюция сделала их именно такими, почему придала подобные формы и цветовые оттенки: одни напоминали цветом желатиновый десерт фирмы «Крафт фудз», другие — краску для ставен с распродажи в супермаркете. Почему эти иглы Природа сделала длинными, но нежными на ощупь, а кусты барбариса, где до сих пор лежал Честер — игрушка Эми, — снабдила ужасающими шипами?

Она думала о кронах, ветвях, почках, из которых рождались листья. О дереве живом и дереве умершем и уже гниющем на земле.

Пройдя немного дальше, Бринн оказалась в зарослях огромных камелий, покрытых крупными цветами, разорвавшими свои плотные бутоны и окруженными зелеными, словно покрытыми воском листьями. Алые лепестки напоминали цветом человеческую кровь, и при взгляде на них ее сердце вдруг забилось быстрее. Она пошла дальше. Мимо азалий, кустов бирючины и крепового мирта, папоротников, гибискусов, глициний.

А потом повернула за угол и почти натолкнулась на невысокого, темнокожего человека, державшего поливочный шланг. Тот вздрогнул от неожиданности и удивленно поприветствовал ее:

— Buenos dias, миссис Маккензи!

— Доброе утро, Хуан! А где же он? Я видела его пикап.

— Там, в мастерской.

Она миновала несколько куч перегноя ярдов пяти в высоту. Рабочий на мини-тракторе перемешивал их, чтобы не произошло самовозгорания. Если этого не делать, мульча начнет тлеть, давая огромные облака дыма. Бринн окутал густой запах. Она добралась до мастерской размерами с небольшой сарай и вошла через распахнутую дверь.

— Я буду к вашим услугам через секунду, — сказал Грэм Бойд, поднимая на нее взгляд от своего верстака. Через защитные очки, как она догадалась, он видел только ее силуэт. Вероятно, принял за очередного клиента. Пока же он вернулся к своей работе. Бизнес его разрастался, требовался плотник, но он, как обычно, предпочитал обходиться своими силами. В этом был весь Грэм. Даже когда в ее доме уже не осталось его вещей, он несколько раз возвращался, чтобы закончить укладку плитки на полу в кухне. И сделал все добротно и качественно.

Он еще раз поднял взгляд и узнал ее. Опустив доску на верстак, Грэм снял очки.

— Привет!

Она ответила кивком.

На его лице появилась тревога.

— С Джоуи все в порядке?

— Конечно, в полнейшем.