Татьяна Полякова. Брудершафт с терминатором
Мне снилось море. Волны ласково омывали золотой песок, кричали чайки, а солнце слепило глаза. Все еще пребывая в сладкой дреме, я подумала: «Надо выбраться на море хоть на недельку», – и тут зазвонил будильник. Я торопливо приподнялась и заставила его замолчать, потерла глаза и со вздохом повернула голову, беспокоясь, что муж проснулся: в офис ему надо к десяти, и он мог бы еще час спать в свое удовольствие. Однако постель рядом со мной была пуста. Я сунула ноги в тапочки и побрела на кухню, пытаясь окончательно пробудиться. Муж накрывал стол к завтраку, двигаясь, как всегда, неторопливо. Он не терпел спешки и все делал основательно. Я такими достоинствами не обладаю. – Привет, – потянувшись, сказала я. Анатолий улыбнулся, подошел ко мне, обнял и поцеловал в нос. – Привет, – ответил он весело. – Как настроение? – Пока не знаю. Ты чего вскочил так рано? – Как же, – усмехнулся он, – у тебя трудный день… День в самом деле предстоял не из легких: сегодня отчетный концерт в музыкальной школе, где я работаю. Усмешка мужа относилась не к данному факту, а к моей работе вообще. Еще пять лет назад он высчитал, что за год я зарабатываю в десять раз меньше, чем он за месяц, и настойчиво рекомендовал мне оставить работу. Рекомендации я пропускала мимо ушей, мне моя работа нравилась. Муж в конце концов смирился. После рождения Сашки, нашей дочки, он надеялся, что я образумлюсь (это его слова, а не мои), но по прошествии года и двух месяцев я заспешила на работу, и Анатолий с тяжким вздохом признал за мной это право, однако из вредности называл работу в детской музыкальной школе то альтруизмом, то «этой твоей затеей». Сии слова я близко к сердцу не принимала, и жили мы вполне счастливо. – Волнуешься? – спросил Анатолий, наблюдая, как я с отсутствующим видом помешиваю кофе. – Ага, – кивнула я. – Уверен, ты прекрасно подготовилась. – Дело ведь не только во мне. – Вот увидишь, все пройдет отлично, – заверил он, перегнулся через стол и подмигнул мне. – Выше нос. – Да все нормально, – улыбнулась я, хоть по обыкновению уже начала трястись перед концертом. – Ты приедешь? – помедлив, спросила я. – Надеюсь. То есть я буду очень стараться, и если не случится ничего сверхнеожиданного… Ведь для тебя это важно… – Не забудь, начало в 17.00. – Ты же знаешь, я никогда ничего не забываю, – улыбнулся он, и это было чистой правдой. – Юля приведет Сашку ко мне в школу, – сообщила я. – Если на концерте она устанет, Юля погуляет с ней в парке. – Да, конечно, – кивнул Анатолий. – Потом отправим их домой, а сами закатимся в ресторан отмечать твою безоговорочную победу. – Смотри не сглазь, – засмеялась я. Мы закончили завтрак, на сборы я потратила сорок минут, поэтому к Сашке заглянула лишь на секундочку. Она спала, обхватив белого медвежонка, и я в который раз за утро решила, что я счастливая женщина. Дверь напротив детской открылась, и появилась Юля, Сашкина няня. Она работала у нас вот уже три года. Отдавать Сашку в детский сад муж категорически отказался, и с этим пришлось считаться. Юля была моей ровесницей, и мы быстро подружились. – Уходишь? – понизив голос, спросила она. – Уже бегу. – Ни пуха ни пера. – К черту. Анатолий, сменивший халат на костюм, вышел вместе со мной в гараж. – Увидимся в пять, – сказал он на прощание и махнул рукой, я кивнула и через три минуты выезжала на проспект Мира, который вел к нашей школе. |
