Анри в этом кругу места не было, однако молодой человек по большей части и не вспоминал о том, что женат. Впрочем, это не мешало ему и дальше растрачивать ее состояние, как бы вскользь упоминая в той или иной дружеской беседе, что супруга у него страстная, точно ледяная глыба. Даже рождение сына в 1648 году не смогло положить конец его безрассудным выходкам.

Когда до Марии дошел слух, что ее «благоверный» увлекся одной красоткой по имени Нинон де Ланкло, девушка не на шутку обеспокоилась. Все знали, что Нинон неустанно охотится за деньгами своих любовников, причем старается выбирать самых зажиточных. Выходит, ради этой Нинон Анри готов был разорить не только жену, но и собственных детей. И вот тогда Мария рассердилась по-настоящему.

«Можете изменять мне, месье, если это вам так уж нравится, поскольку я уже давно знаю, какого рода чувства вы ко мне испытывайте; только не разоряйте наших детей ради какой-то потаскушки!»

Разгневанный Севинье пожаловался на поведение жены пресловутому Роже де Рабютену, которого Мария когда-то любила и который с радостью ответил взаимностью на ее чувство теперь, если бы она только ему это позволила. Рабютен чуть ли не вышвырнул Севинье из дома, после чего написал Марии пламенное письмо:

«Если вы хотите от него (Севинье) избавиться, любите меня, моя кузина, и я помогу вам ему отомстить, поскольку буду любить вас всю жизнь».

К несчастью, из-за досадной ошибки нерадивого слуги письмо попало прямиком в руки самого мужа, который, сразу же по прочтении, вернулся к Рабютену и вызвал его на дуэль. Но тот не согласился: будучи одним из лучших дуэлянтов королевства, он вовсе не хотел делать дражайшую Марию безутешной вдовой. Он ограничился лишь тем, что отнесся к Севинье как к несносному мальчишке и высмеял его.

Разъярившись еще пуще, Анри решил, что Марии вовсе не обязательно оставаться в Париже: на следующий же день он отправил жену с детьми в Роше, строго-настрого запретив возвращаться в столицу без его разрешения. Больше он их не видел.

В феврале 1651 года в замок Роше пришло письмо от аббата де Куланжа, в котором сообщалось, что месье Севинье был убит на дуэли шевалье д’Альбрэ (причиной стычки послужила некая мадам де Кондран).

Облачившись в траур, Мария провела в Роше еще два года. Она приглашала Леметра для обустройства сада, переписывалась с друзьями, в особенности со своим кузеном, и проводила долгие часы со своей лучшей подругой – герцогиней де Шольн, женой губернатора Бретани.

Несмотря на это, в Париж Мария все же вернулась, обосновавшись в особняке Карнавале. Однако до этого она еще не раз возвращалась в свой любимый маленький бретонский замок.

«Леса все так же прекрасны, – писала она в 1675 году своей дочери, ставшей к тому времени мадам де Гриньян, – здесь они во сто крат зеленее, чем в Ливри. Уж не знаю, что тому причиной: порода самих деревьев или же свежесть бретонских дождей; мне даже сравнивать не с чем, лес все такой же зеленый, как и тогда, в мае месяце. Опавшие листья уже сухие и безжизненные, но вот те, что еще держатся, – вы никогда не видели подобной красоты».

Анри похоронили в часовне на улице Сент-Антуан. Мария некогда изъявила желание быть похороненной рядом с ним. Однако покоится она вдали от мужа, вдали даже от милого сердцу Роше. В 1696 году она скончалась от оспы, будучи в гостях у своей дочери, в прекрасном замке Гриньян, обжигаемом южным солнцем. Славную Марию, бретонку не по роду, но по духу, похоронили в часовне этого замка.

Замок Роше до сих пор принадлежит давним потомкам Севинье, семье Э де Нетюмьер.

Часы работы

С 1 мая по 30 сентября с 10.