— Ой, да пошла ты, — ответил Элвис.

Медсестра захихикала.

«Блин, — подумал Элвис. — В старости даже послать нельзя так, чтобы зацепило. Все, что ни делаешь, или никчемное, или печально-забавное»,

— Вы же знаете, Элвис, — сказала миловидная медсестра, — у нас здесь есть и мистер Диллинжер. И президент Кеннеди. Он говорит, что пуля его только ранила, и его мозг хранится в банке из-под фруктов в Белом доме, подключенный к проводам и батарее, и пока батарея работает, он может жить без него. Без мозга, то есть. И знаете, он говорит, что все участвовали в заговоре на покушение. Даже Элвис Пресли.

— Сволочь ты, — сказал Элвис.

— Я не хочу ранить ваши чувства, мистер Хафф, — сказала медсестра. — Я только пытаюсь показать, что вы находитесь в реальном мире.

— Можешь засунуть этот реальный мир прямо в свою очаровательную черную задницу, — ответил Элвис.

Медсестра издала маленький грустный смешок.

— Мистер Хафф, мистер Хафф. Следите за языком.

— А как вышло, что вы попали сюда? — спросила Калли. — Говорите, упали со сцены?

— Я вращался, — ответил Элвис. — Исполнял Blue Moon и тут бедро подвело. У меня давно были с ним проблемы. — и это была правда. Он потянул ногу, когда занимался любовью с девушкой с синими волосами и татуировкой ЭЛВИС на толстой заднице. Не мог удержаться и не трахнуть ее. Она была вылитая его мать, Глэдис.

— Вы во вращении слетели со сцены? — спросила Калли. — Вот это сексуально.

Элвис посмотрел на нее. Она улыбалась. Ей-то смешно, слушать, как какой-то чокнутый травит байки. Она так не веселилась с тех пор, как отправила старика в дом престарелых.

— Ой, отстаньте все от меня, — сказал Элвис.

Женщины улыбнулись друг другу, посмеиваясь про себя. Калли сказала медсестре: «Я взяла, что хотела». Соскребла блестяшки с тумбочки Быка в сумочку. «Одежду можете отправить в Армию Спасения».

Миловидная медсестра кивнула Калли.

— Очень хорошо. И мне жаль вашего отца. Он был хорошим человеком.

— Ага, — сказала Калли, и на этом отправилась на выход. У койки Элвиса она приостановилась. — Рада познакомиться, мистер Пресли.

— Проваливай уже, — ответил Элвис.

— Ну-ну, — сказала миловидная медсестра, похлопав ему по ноге под простыней, словно он был сварливым псом. — Я еще вернусь, чтобы… заняться нашим пустяком. Поняли?

— Понял, — сказал Элвис. Ему не понравилось слово «пустяк».

Калли и медсестра вышли, наказав его на прощание видом прекрасных черт лиц и блеска волос, колыханием задниц и сисек. Когда они исчезли из поля зрения, Элвис услышал, как они смеются над чем-то в коридоре, а потом они разошлись, и Элвис почувствовал себя так, будто его забыли на обратной стороне Плутона без скафандра. Он взял ленточку с «Пурпурным сердцем» и посмотрел на медаль.

Бедняга Бык. Разве в самом конце хоть что-нибудь имеет значение?

Тем временем…

Земля кружила вокруг солнца, как какашка в унитазе (продолжая метафоры Элвиса), и старая добрая несчастная Земля скрипела на оси, а дыра в озоне расширялась, как вагина, которую раздвигает скромная дамочка, а деревья южных американцев, что простояли столетия, навестили бульдозер, бензопила и спички, и они высились в жирных черных клубах дыма, что ширились и расползались на крошечные завитки, и пока дым разносило ветром, в Лондоне взрывались бомбы ИРА, а на Среднем Востоке затевалась очередная война.