— Анна?

Голос барона был тих, но похож на рычание. О, если бы она могла навсегда забыть этого разъяренного мужчину, стоящего у нее за спиной и источающего запах водки! Анна содрогнулась от отвращения к самой себе. Никогда, никогда еще она не унижалась до такого.

— Налить тебе еще рюмку? — предложила она, не оглядываясь.

За спиной послышалось фырканье:

— И мне удастся ее выпить?

После минутного раздумья Анна ответила:

— Может быть, и нет. — И вышла из комнаты.

Ночной табор представлял собой шумное и пестрое зрелище: голые детишки играли и боролись, а их матери отплясывали дикие танцы; у каждого костра пели и рассказывали байки, а в котлах дымилось варево из украденных днем кроликов и кур. Эти цыгане были весьма искусны в краже и торговле лошадьми, но среди них попадались и другие — мастера кузнечного дела, специалисты по всякого рода починке. Многие из них занимались дрессировкой карпатских медведей или заклинали змей, но все без исключения были отличными музыкантами и танцорами.

Однако в большинстве своем кардинские цыгане занимались скотоводством: они кочевали по стране, перегоняя с пастбища на пастбище обширные стада водяных буйволов и просто коров. Кроме того, для них было обычным делом сдавать своих женщин напрокат, заниматься знахарством, вызывая возмущение городских лекарей, а также предсказывать судьбу и торговать приворотным зельем.

— Ну, что я тебе говорил? — победно спросил Лазарь, стоявший по правую руку короля. — Он все еще жаждет вольности.

Симон, стоявший слева, насмешливо фыркнул:

— Он жаждет женщин и чем больше, тем лучше, а цыгане всегда готовы поставлять их в любом количестве.

Штефану было нечего возразить, ибо он, будучи еще наследным принцем, сам провел немало времени в цыганских таборах и хорошо знал их обычаи. Но теперь гарцевать перед юными цыганками и танцевать при свете костра было недостойно его королевского сана. Да это его больше и не прельщало: сейчас Штефан гарцевал только перед своей королевой. Но вид табора вызвал у него приятные воспоминания.

— Думаю, вы, двое, захотите остаться с ним здесь, — шутливым тоном сказал Штефан: несмотря на свои презрительные отзывы, его друзья тоже хранили нежные воспоминания о таборе.

— Ты хочешь сказать, что нам не удастся заманить твоего кузена в город? — спросил Лазарь.

— Тетка просила всего лишь найти Василия. Когда бы он ни появился, она всегда будет рада. Теперь уже ухмыльнулся Симон;

— Хорошо, что старый Макс не требует, чтобы мы, все трое тебя охраняли, а то бы пришлось тащиться с тобой в город.

Старый Макс, Максимилиан Данев, был премьер-министром Кардинии, а для Штефана вторым отцом. Обе свои обязанности он выполнял крайне ревностно и, если Штефану случалось покидать дворец, всегда настаивал на том, чтобы короля повсюду сопровождал соответствующий эскорт.

Свою охрану Штефан оставил неподалеку от табора, чтобы не возникло ненужных недоразумений, и все же его появление вызвало некоторое волнение, потому что цыгане узнали короля. Хотя в последний раз, когда табор кочевал по землям Кардинии, Штефан еще не принял сан, цыгане, перейдя границу, немедленно навели справки обо всех переменах в королевстве: необходимая предосторожность, чтобы не подвергнуться внезапным гонениям на этой земле.