В дверь забарабанили.

— Карина, вам нехорошо? Карина…

Руки тряслись и не слушались. Кое-как ей удалось открыть защелку. Охранник смерил Карину внимательным взглядом и, недовольно нахмурившись, кивнул головой в сторону прохода. Девушка послушно вернулась на место. С каждой минутой в небе ей становилось все хуже.

Карина сжалась в комок. Поджала ноги, а руками обхватила себя за плечи в отчаянной попытке сохранить тепло, стремительно покидающее её исхудавшее тело. Вдруг оказалось, что она нуждалось в дури гораздо сильнее, чем была готова признаться даже себе самой.

— Хочешь, я тебя нарисую? — проник в сознание знакомый голос. Карина с трудом сфокусировала взгляд на сидящем напротив ребенке.

— Думаю, сегодня из меня не выйдет достойной модели.

Достойной… Всю свою недолгую жизнь Карина мечтала о том, что станет достойной. Чего-то или кого-то.

— Ты красивая, — возразил мальчик и снова взялся за карандаш. — Я все равно тебя нарисую. А если я не успею завершить твой портрет до посадки, ты сможешь его забрать в отеле.

— Не думаю, что это удобно.

— Но почему, пап?

Карина вскинула ресницы и тут же отвела взгляд. В ее жизни было полно вещей, за которые ей было стыдно. Сегодня этот список пополнился.

Мужчина что-то ответил сыну. Но Карине было настолько плохо, что она уже ничего не слышала. И не могла произнести ни слова, когда Тим в очередной раз о чем-то у неё спросил. Она вообще не могла сконцентрироваться. Ее накрывало депрессией каких-то страшных масштабов, и казалось, что если она не нюхнет сию же секунду, то просто сдохнет от этой вселенской тоски.

— Папа, по-моему, ей совсем плохо, — донесся как сквозь туман голос. Тот, кого этот голос звал «папой», тихонько выругался. Щелкнула пряжка ремня. Некоторое время ничего не было слышно, а потом до Карины донесся обеспокоенный голос охранника. Он склонился над ней, сомкнул на запястье пальцы, проверяя пульс, в то время как её маленький сосед повторял один и тот же вопрос — умрет ли она. Так продолжалось, пока мальчика не отсадили.

Дальнейшее развитие событий Карина помнила смутно. И не могла бы точно сказать, чем были на самом деле мелькающие в её голове картинки. Бредом больного воображения или обрывками реальных событий. Она видела перед собой обеспокоенные самые голубые в мире глаза, слышала властный голос незнакомца, которым он разговаривал с её охранником, и вдыхала его чудесный ни на что не похожий аромат.

Очнулась Карина уже в реабилитационном центре, куда и держала путь. Физически ей стало немного лучше после проведенного курса детоксикации, но основная проблема засела у нее в голове. И никакими капельницами ее было оттуда не вытащить. Карине предстояла реабилитация, на которую она согласилась без возражений, понимая, что дальше так продолжаться не может. Наркотики не решали ее проблем. Они лишь добавляли новых. А значит, ей нужно было как-то учиться жить на трезвую. Смирившись с правдой. Да, у нее было тяжелое детство, которое наложило отпечаток на всю её дальнейшую дерьмовую жизнь. Да, она запуталась и совершила много поступков, за которые ей было стыдно. Да, она вела не тот образ жизни, которым могла бы гордиться, и, дожив до двадцати лет, так и не нашла себя. И да, единственный мужчина, которого она любила, выбрал другую.

Теперь ей оставалась самая малость — научиться жить с пониманием этой истины. Трезво жить…

Глава 2

Она плохо спала. И ничего не помогало. Даже выписанные врачом таблетки.