Подпрыгнув, агр ошалело обернулся и… истошно заорал, когда ему в лицо полетело нечто почти бесформенное, но разлапистое и с круглой зубастой пастью, светящейся ярким пульсирующим фиолетовым огнем. Долго кричать он не смог – ему в рот влетела мощная струя болотной жижи, затем на лице сомкнулись жадные острые корни. Перепугано забулькав, агр попытался отодрать монстра от лица и у него уже началось получаться, когда ему в живот ударила могучая нога будущего короля. Шагнув назад, игрок запнулся о с готовностью подползшего огромного рака и спиной вперед ухнул в ту же самую яму, ставшую для глумливых разбойников общей могилой. Хотя второй был пока жив и, завязнув вниз головой по пояс яростно размахивал ногами. Шагнув вперед, Люцериус одновременно сделал два добрых дела – дал свободу болотному раку и надавил сапогом на ногу тонущего, помогая ему быстрее найти добру.

– Доброта погубит меня – вздохнул король, глядя на пузырящуюся яму – Я слишком добр…

Ему что то послышалось и он круто обернулся, бросил взгляд на мокрые заросли. Там была темень. А факел с шипением догорал шагах в десяти – не ходить же с ним по кругу, когда требуется скрытность. Там в темноте журчала вода, чавкала всегда разжижающаяся ночью грязь – что становилось гибельным для незнающих об этом игроках, решивших встать лагерем на островке. Поговаривают, что островки не растеклись лишь благодаря крепким корням растительности и злобному палящему солнцу, что превращало верхний слой в твердую корку. Как хорошо запеченный пирог с густой вишневой середкой, что только и ждет шанса вырваться наружу…

– Спасибо, добрый воин – тихий нежный и почему то чуть пугающий голосок донесся от дугообразной осины, пытающейся врасти вершиной обратно в землю.

– Я есть не воин, но король – ответил незнакомке Люц, отходя от ямы – Желаю я тебе удачи. И шагай на свет.

– Ну нет – ответила ему темнота и вдруг тоненько и насмешливо рассмеялась.

Смешок был пугающим. Визгливым. И чуть булькающим. Этого смешка хватило, чтобы Люцериус понял кому он помог этой темной ночкой.

– Обычно короли ведьм не спасают, а казнят – заметил он – Прямиком на пылающий хворост…

– Пламя нам с Перси не нравится… очень не нравится – ответил ему ставший чуть ближе голосок – Мы любим воду…

– Покажись, ведьма! – велел Люц, уставший глядеть в темноту – Яви свой лик моим светозарным очам! Желаю видеть я тебя!

– Король… и чей же ты король, оглобля?

Поперхнувшийся Люц едва не поскользнулся.

– Как смеешь ты! Ведьма!

– Казнишь меня теперь за это? За шутки полные добра и ласки?

Новый смешок заставил Люца поежиться и вспомнить свое очень и очень давнее позорнейшее поражение от одной из ведьмы. Он, конечно, жестоко и благородно отомстил, но унижения забыть не мог по сию пору. Как и эти проклятые ведьминские смешки…

Махнув рукой, он развернулся и двинулся обратным путем к плоту, на прощание буркнув:

– Уходи в жилье. В мирных зонах вы скроете себя легко. Если не знаешь – почитай про имбирный ведьминский пряник.

Он преодолел заросли, спустился на берег, где его и догнал вежливый девичий голосок:

– А что за рецепт?

– Прочти в сети.

– Сеть на мне… и в ней ничего кроме нескольких монеток, запутавшихся рыбьих косточек и водорослевых красивых ниток…

– А? О чем ты, несчастная? И чего ты плетешься за мной?

От очередного хитрого смешка он зябко передернул плечами и ускорил шаг. Где там проклятый крокодил мостик?

– Ты меня спас…

– Ну спас…

– Защитил от злобных негодяев. Я благодарна.

– Оставь благодарность себе, ведьма.