Миёко Мацутани. Булка цвета лисьего хвоста
Глава первая Нон-тян знакомится с лисёнком Коном
Нон-тян увидела лисёнка Кона на лесной поляне в горах. Снег уже совсем стаял, и буковый лес вокруг полянки оделся в бледно-зелёный наряд. Сверкала свежая хвоя лиственниц. Дикие голуби глухо ворковали от удовольствия: «Бу-бу-бу…». На поляне цвели весёлыми облачками голубые цветы инуфугури — будто синее небо опрокинулось на землю, — звенели в свои звоночки колокольчики. Налетел ветер, и пушистые одуванчики поспешно подняли головы, а между ними, мелко дрожа крылышками, летали пчелы. Нон-тян рвала одуванчики. Её сильно клонило ко сну, — всё кругом было таким сонным и тёплым. Но что это? На полянку вдруг прилетел ярко-красный воздушный шар, и тут же чей-то тонкий голосок сказал: — Подожди, красный цветок, не улетай! Нон-тян не услышала толоса — её занимал воздушный шарик. С тех пор как она приехала из Токио и поселилась с папой-художником в этих горах, она ещё ни разу не видела здесь воздушного шарика. Нон-тян бросилась к шарику и стукнулась обо что-то твёрдое. — Ай! Больно! — заплакала она, но, всхлипнув разок, умолкла. Нон-тян была совсем взрослой девочкой, ходила в первый класс деревенской школы, и плакать было стыдно. И тут она подумала: «Странно! Воздушный шарик такой лёгкий, а стукнул так больно». Нон-тян вытерла глаза и оглянулась. И в тот же миг подскочила на месте: рядом сидел маленький лисёнок и плакал. Он плакал, всхлипывая, совсем как она. Нон-тян поскорее вытащила носовой платок и вытерла ему слезы. А заодно и всё лицо. Лисёнок удивлённо поднял глаза и, заметив Нон-тян, испуганно вскочил на ноги и насторожился. — Извини, пожалуйста, у меня голова как камень, — сказал он. И спросил, чуть не плача: — А куда же делся красный цветок? Я так долго за ним бежал. — И он взглянул на небо. — Красный цветок? Ты про шарик говоришь? Сейчас поймаю. Воздушный шарик остановился у ручейка, журчащего в траве. Он размышлял: переправиться через ручеёк или нет? И когда Нон-тян побежала за ним, он как раз надумал перепрыгнуть на другой берег и уже двинулся было с места, но тут его схватила Нон-тян. — Вот, возьми, — ласково сказала она лисёнку. — Мне не надо. Вернёмся в Токио, папа мне купит. — И добавила:- Извини! Меня зовут Нон-тян. Давай дружить. — Давай! Моё имя Кон. Нон-тян протянула шарик лисёнку и тут заметила белый бумажный пакетик, привязанный к концу нитки. — Подержи-ка шарик, Нон-тян. Я взгляну, что здесь такое. Нон-тян развернула бумагу и увидела листок, на котором кривыми буквами было написано: «Пусть вырастет много цветов!». В бумагу был завёрнут ещё и пакетик с чёрными семенами, и такими же кривыми буквами было выведено: «Космея». — Ага! Понятно. Эту записку написал какой-нибудь школьник. Привязал семена к воздушному шарику и пустил его в небо. Наверно, из городской школы кто-нибудь. Из нашей никто не пускал. Вот интересно! Правда, лисёнок? — Меня, зовут Кон. — Ах, извини, Нон-тян. Давай посеем эти семена здесь на полянке. Нон-тян нашла палку и, сделав в земле несколько дырочек, посадила туда семена космеи. — Надо бы полить, — сказала она. — Позволь мне. У меня лучше получится, — предложил Кон. Он опустил хвост в ручеёк и немного посидел на берегу. Потом потряс мокрым хвостом над посеянными семенами цветов. Мелкие капельки воды облаком повисли над землёй, и меж ними образовалась радуга. |
