|
Они с виноватыми лицами одновременно отпрянули друг от друга, будто их застукали за чем-то неприличным. Пульхерия знала, что этот поцелуй ничего не значит, просто случайный возврат в прошлое, которого не вернешь. Но сердце у нее колотилось, ноги подкашивались. Неожиданно с ужасом она осознала, что за все время знакомства с Германом ничего подобного не было. Замерев, Никита уставился на нее своими бездонными глазами цвета холодного моря. Физические опьянение постепенно проходило, сменяясь чем-то, что сродни ненависти. Пуля хотела, чтобы он позвал ее, а она с гордостью могла бы отказаться, но Назаров молча ждал, когда она ответит по телефону.
Звонила Марина. Пуля коротко бросила в трубку: «Я перезвоню тебе через пять минут». Пока она говорила, Никита подошел к двери и распахнул ее настежь. – Прощай, – чуть слышно сказала она. – Прощай, – прошептал он.
Веселящий газ на десерт
Пуля выбрала самый дальний столик и углубилась в чтение детектива, который накануне предусмотрительно положила в сумочку. Прочитать она успела только две страницы. – Читаешь? – услышала она укоризненный шепот жениха. – Читаю. – Она нехотя захлопнула книгу. – Может, есть желание мне помочь? – Нет. Ты и сам прекрасно со всем справляешься. – Хочу поручить тебе наблюдение за подарками. Очень ответственное дело… – Ну уж нет! – решительно прервала она его. – Это удовольствие не для меня. – Так разворуют же! – Герман молитвенно сложил руки и с горестной гримасой взглянул на Пульхерию. – Умоляю тебя, присмотри за ними! – Ничего страшного! Все не разворуют. – Ты ничего не понимаешь! Самые маленькие подарки – часы, украшения, мобильные телефоны легко спрятать в карман. Тебе просто нужно вовремя уносить их в комнату для подарков. – С таким же успехом их и там могут стащить. – Возле комнаты я поставил охранника. – Пусть он и следит! – Соблазн слишком велик. – Тогда поставь двух охранников, пусть они друг за другом следят. – Сговорятся. – Ну, Герман, я тебе не завидую, тяжело жить на свете, всех подозревая. Поручи это Грише. – Он общается с журналистами. – Герман, извини, но я этим заниматься не буду, – решительно отказалась Пульхерия. – Без пары часов твой папочка не обеднеет. – Придется делать все самому, – тяжело вздохнул он. – Кстати, мы сидим за столом вместе с папой. – А мне нравится здесь. Меня никто не видит, зато я вижу всех. – Этот столик не обслуживается, – со злорадной, как показалось Пуле, улыбкой сказал Герман. – Так распорядись, чтобы обслужили! – Нельзя! Требования политеса. Придется тебе, моя дорогая, потерпеть. – Учти, Герман, мое терпение не безгранично, – мрачно пробурчала Пуля. Но жених уже исчез. Начали прибывать первые гости. Пульхерия отложила книгу и стала с интересом наблюдать за происходящим. Кого там только не было: известные депутаты, завсегдатаи телешоу, от кулинарных до политических, несколько знаменитых певцов и актеров, незнакомые мужчины в смокингах и дамы в вечерних платьях, увешанных бриллиантами. Пульхерия читала сценарий вечера и знала, что за весьма внушительную плату пригласили знаменитого итальянского певца, творчеством которого восторгался Александр Николаевич. Певец, конечно, был пенсионного возраста и изрядно потрепан жизнью, но все еще бодр и энергичен и даже написал, вероятнее всего за кругленькую сумму, новую песню, которую обещал посвятить юбиляру, о существовании которого до этого дня даже не догадывался. |
