— Да, вместе, — сухо ответил Ладыгин и ушел до гудка с завода. Купив коньяк, бутылку десертного вина и коробку шоколадных конфет, он отправился к себе в гостиницу.

Встревоженный случайным разговором с доменщиком, в значительной степени утратив свою самоуверенность, он шел, озираясь по сторонам, и ему казалось, что в наступивших сумерках скрывается какая-то опасность, что кто-то наблюдает за каждым его шагом.

Коньяк обострил его воображение. Сопоставляя то, что он услышал от доменщика, с теми вопросами, что ему задавала Баскакова, он пришел к выводу, что надо этой же ночью скрыться или же… несколько капель синильной кислоты в бутылке вина, и важный свидетель против него исчезнет. А если она уже успела поделиться с кем-нибудь своими подозрениями, ее смерть будет служить прямой уликой против него… Поезд на Челябинск есть только завтра, в девятнадцать часов.

Он открыл карту Южного Урала. Ближайшим населенным пунктом был Зилаир, километрах в сорока начинался хребет Дзяутебя и южнее шла дорога на Чкалов. В этом направлении его искать не будут, но двести пятьдесят километров на лыжах… «Когда идет вопрос о собственной шкуре, можно сделать и тысячу километров!» — подумал он, и, решив проверить свои подозрения, оделся и вышел на улицу.

Никитин, наблюдая за ним в окно, увидел, как, выйдя из парадного, он быстро перешел улицу и резко свернул за угол. В это же время из парадного противоположного дома вышел Ржанов и быстро пошел в том же направлении. Неожиданно из-за угла показался Ладыгин, он бросился к Ржанову, схватил его за плечи и что-то быстро сказал, лицо его выражало бешенство. Затем он взял Ржанова под руку и повел в гостиницу.

Никитин услышал, как щелкнул замок в запираемой двери, и, выйдя в коридор, приник ухом к тонкой дверной филенке. Он услышал приглушенный, полный едва сдерживаемой ярости, голос Ладыгина:

— Теплов! Что вы здесь делаете?!

— Я получил срочную командировку на завод…

— Вы лжете! Другого поезда из Челябинска не было! Вы следите за мной!

— Я получил указание от Густава быть около вас. Балт, вам угрожает опасность!

Наступила пауза. Никитин услышал звук наливаемого в стакан вина.

— Пейте!

— Не буду.

— Почему?

— Вы меня отравите, я вам не доверяю.

— Идиот! Завтра мы выедем в Челябинск. Возьмите билеты и ждите меня на вокзале. Деньги у вас есть?

— Есть.

— Идите!

Никитин быстро скрылся в своей комнате и услышал, как, хлопнув дверью, ушел Ржанов. Подойдя к окну, он увидел, как Ржанов снова завернул в парадное противоположного дома.

Сильный шум в комнате напротив прервал его наблюдения. Никитин услышал, как Балт открывал окно, утепленное и заклеенное на зиму, это, очевидно, ему удалось. Узкая полоска света над дверью его комнаты погасла.

Никитин быстро сбежал вниз, прошел черным ходом и, осторожно выглянув во двор, увидел быстро удаляющегося Балта с лыжами и рюкзаком в руке.

Захватив лыжи, Никитин последовал за ним. Становилось совсем темно. Боясь потерять Балта, майор ускорил шаги. Выйдя за черту города, Балт надел рюкзак и встал на лыжи. Никитин за выступом забора последовал его примеру, подумав: «Ходок я плохой, лучше кончать эту игру здесь же». Приняв решение, он из заднего кармана брюк переложил пистолет в карман полупальто и, резко оттолкнувшись, побежал к Балту. Заметив его, Балт начал торопливо взбираться по лесистому отрогу Кабан-Тау. Отличный ходок, он быстро опередил Никитина и выбрался на широкую полосу безлесья. Здесь снег лежал неравномерными пятнами и наст чередовался с открытыми сдувами. Высокий, потемневший бобовник то и дело попадался под ноги.