Двое были облачены в пижамные рубашки вместо оранжевых комбинезонов — значит, разбудили и вызвали операторов предыдущей смены. Трою захотелось узнать, сколько времени продолжались проблемы с двенадцатым бункером, прежде чем об этом наконец-то сообщили ему.

— Какие последние новости? — спросил Сол оператора постарше, который сидел, прижимая наушник к уху.

Тот обернулся. Его лысая голова блестела в свете потолочных ламп, в морщинках на лбу скопился пот, седые брови были озабоченно приподняты.

— Не могу связаться ни с кем в серверной, — ответил он.

— Выведите все переговоры из двенадцатого, — велел Трой, ткнув в одного из трех других операторов. Мужчина, которого он впервые увидел всего неделю назад, стянул с головы наушники и щелкнул переключателем. Из динамиков хлынули перекрывающиеся возгласы и приказы. Все бросили то, чем занимались, и стали слушать.

Другой оператор, лет тридцати с чем-то, по очереди выводил на экран изображения с десятков видеокамер. В двенадцатом повсюду царил хаос. Они увидели спиральную лестницу, забитую людьми, которые лихорадочно толкались. Исчезла голова, кто-то упал и, вероятно, был затоптан теми, кто двигался дальше. Распахнутые от страха глаза, стиснутые челюсти или разинутые в крике рты.

— Покажите серверную, — приказал Трой.

Оператор набрал что-то на клавиатуре. Давка на лестнице сменилась умиротворяющим видом неподвижных серверов. Корпуса серверов и решетку на полу заливал свет мигающих ламп неотвеченного вызова.

— Что там произошло? — спросил Трой, испытывая необычное спокойствие.

— Все еще пытаемся выяснить, сэр.

Ему сунули какую-то папку. В коридоре собралось несколько человек, они заглядывали внутрь. Новость распространялась, толпа в коридоре росла. Трой ощутил, как по затылку течет струйка пота, но его не покидало зловещее спокойствие, это признание статистической неизбежности.

В одном из радиоканалов пробился отчаянный голос, наполненный ощутимой паникой:

— …они пробиваются внутрь. Проклятье, они вышибают дверь. Они вот-вот пробьются…

Все в комнате связи затаили дыхание. Разговоры и всякая деятельность прекратились, все слушали и ждали. Трой даже не сомневался, о какой двери говорил тот отчаявшийся человек. Кафе и шлюз разделяла всего одна дверь. Ее следовало бы сделать прочнее. Много чего следовало бы сделать прочнее.

— …я здесь совсем один, парни. Они скоро пробьются. Черт возьми, они же сейчас пробьются…

— Это помощник шерифа? — спросил Трой.

Он пролистал папку. В ней содержались сводки о ситуации в двенадцатом бункере, составленные руководителем отдела Ай-Ти. Никаких волнений. Последняя очистка была два года назад. Индекс страха на момент последнего измерения составлял восемь пунктов. Немного повышенный, но не слишком.

— Да, полагаю, что это помощник шерифа, — ответил Сол.

Оператор видеокамер повернулся к Трою:

— Сэр, тут будет массовое бегство.

— Их рации блокированы?

— Мы отключили ретрансляторы, — кивнул Сол. — Они могут разговаривать между собой, и всё.

Трой подавил желание обернуться и взглянуть на любопытных, заглядывающих из коридора.

— Хорошо, — сказал он.

Приоритетным в такой ситуации было изолировать вспышку «эпидемии», не дать ей распространиться на соседние «клетки». Это рак. Его надо вырезать. И не скорбеть об утраченном.

— …они уже почти внутри, они уже почти внутри, они уже почти внутри… — бормотал динамик.