Во черт! Обошли с тыла. Как смогли? Игрок с зелеными полосками стоит на одном колене и уверенно, словно в тире, лупит прямой наводкой.

Ах ты гадина! Чаг дернул спусковой крючок. Но… Поздно.

— Вы убиты, — произнес приятный женский голос.

Убит, как пить дать. В отчаянье Чаг несколько раз надавил на спусковой крючок. Но автоматика уже отключила «Марку». Блин! Противник об этом не знает. Цепочка фонтанчиков едва не чиркнула по ноге.

Черт!!! Это же больно! Чаг отбросил автомат в сторону и поднял руки над головой. Его убили, и с этим уже ничего не поделаешь. Следующая очередь запросто может полоснуть поперек груди.

Пронесло! Зеленый задрал автомат вверх.

Но… Что это? Противник, как ни в чем не бывало, встал в полный рост и отправился по своим делам.

Горячка боя пульсирует в крови. Руки чешутся — так и хочется подобрать автомат, подбежать к противнику и разбить об его голову пластиковый приклад. Чтоб не повадно было. А потом, когда упадет, добить ногами. Но воспоминания об адской боли удержали на месте. Получить очередь в упор ну ни как не хочется. Разум взял верх над эмоциями. Чаг опасливо подобрал автомат, на всякий случай опять поднял руки как можно выше над головой и встал с утыканной синими кляксами земли.

Во засада — бой закончился. То тут, то там поднимаются игроки противника. У каждого на плечах сверкают зеленые полосы. Но… Где свои? Синие? А вон где…

За пределами Площадки, за чертой из тонких стальных столбов, шестое отделение собралось в полном составе. Как раз его одного и не хватает. Товарищи по игре вопросительно смотрят на него. Понятно: отряд выполнил поставленную задачу и пал смертью храбрых. Итог вполне предсказуем. Тяжело вздохнув, Чаг побрел прочь с Площадки.

Эх! А как надеялся сорвать флаг зеленых… Победа. Слава. Какой успех для новичка… И почему переполненная эмоциями душа никогда не слушает холодных доводов разума?

— Молоток, Непоседа.

Радиоканал ожил, едва Чаг пересек границу игрового полигона.

— Ты продержался больше меня на целую минуту, — Чаг узнал Шныка.

— Так что, это, я самый последний? — удивился Чаг.

— В точку! — радостно воскликнул Шнык. — Зеленых не меньше десятка. Они нас слопали. Схарчили. Окружили на триста шестьдесят градусов и пристрелили.

На борге друга блестят синие пятна. Да-а-а… Похоже, Шныку досталось по самое ни хочу. «Кровавая» цепочка наискось пересекает грудь. Еще несколько отметин на ногах и на левом плече. Это же больно! Но Шнык держится очень даже ничего. Через прозрачное забрало просвечивает широченная улыбка до ушей.

— А мы, хоть кого-нибудь, пристрелили? — с надежной спросил Чаг.

— Не знаю, не видел, — огорчил Шнык. — Пока ты там геройски погибал, я остальных пораспрашивал. Но они то же никого с задранными лапками не видели.

— Хреново, — заметил Чаг.

— Да не грусти ты так! Для нас игра еще не закончена. Пошли в «рай», — Шнык хлопнул Чага по плечу.

— Пошли, — Чаг повесил автомат на шею.

Самое обидное: не понять — пристрелил он хоть кого-нибудь или нет? Неужели пять полных магазинов, целых 150 патронов, и все впустую? Разгромив шестое отделение, зеленые молча встали и ушли. Да нет, конечно же, болтают без умолку, но на своем радиоканале, куда синих не пускают по определению. Таковы правила игры. Те же правила предписывают «павшим в бою» топать в «рай» и ждать целых полчаса, прежде чем снова вернуться на поле боя.

Полчаса, тридцать стандартных минут — это много или мало? Смотря с чем сравнивать.