|
«А как же – последнюю пулю себе?» – подумал Крот. – Уберите! – сказал он неожиданно для себя, отодвигая стволы. – Где это она пряталась? – Вывести и расстрелять! – Злая, что твоя бешеная крысиха! – Не надо стрелять. Для других целей пригодится. Очередь установим, парни?! Ледяной и Десна растолкали рядовых. Крот встал и отодвинулся в сторону. – Нашел в углу. – Так-так, – сказал лейтенант, – интересно девки пляшут… Это откуда ж нам такой подарочек замело? Рыжая тряхнула головой, выпрямила спину, стараясь показать, что не боится, однако губы у нее дрожали. В зеленых провалах глаз на угловатом лице кружился страх. – Щас наколдует чего-нибудь, – произнес кто-то за спиной лейтенанта. Десна посоветовал ему заткнуться. Смотрел он на эльфку так, словно прикидывал, каким образом ее лучше сожрать – в сыром виде или все-таки приготовить по рецепту. – Кто такая? – спросил Десна. Рыжая, конечно, не ответила. Только прищурилась, выливая на врага все свое презрение. – Не понимает, – заключил Ледяной. – Ясно дело. Связистка при штабе, поди, была. – Десна снял каску и почесал затылок. Крот смотрел на ее рыжие волосы и вспоминал Маргаритку. У той был немного другой оттенок, но сходство поражало. – Ты и ты. Десна указал на Крота и Вороха. Гоблины подобрались. – Отвечаете за нее головой. Отправляетесь в штаб и сдаете как положено. – Что она знать может? – покривился Ледяной. – И не офицер вроде. – Могла переодеться, чтобы скрыть, – отмахнулся лейтенант. – Кто знает, может, они ее защищали. Подпехи, конечно, не приняли эту версию, каждый думал о том, к чему немедленно приспособить «эту пигалицу». Гоблины ворчали до тех пор, пока Десна не решил, что дисциплина в его маленьком стаде разболталась. Несколько хлестких замечаний и распоряжений восстановили порядок. Подпехи принялись за уборку, выуживая из кучи мусора и тел все мало-мальски ценное в военном смысле слова. Хотя не только в военном. Обычно командиры не препятствовали ограблению мертвецов, потому что сами занимались тем же самым. Боевой трофей – штука для гоблина священная. – Ну? – спросил Ворох, глядя на Крота. – Идем? Гоблин поднял с пола моток провода, отмерил от него кусок и оторвал. – Свяжем ей руки. Ворох наклонился, взял эльфку за локоть, поднял одним рывком. Рыжая вскрикнула, размахнулась и ударила гоблина в грудь кулачком, потом добавила к этому несколько пинков. – Ух ты! – пропыхтел Ворох, обнаруживая, что удержать тощую (по гоблинским меркам) девку не так-то просто. Рыжая дралась остервенело, пуская в ход все, что было доступно, шипела сквозь зубы, извивалась, пока Крот не залепил ей хорошую затрещину. Лишь тогда пленница прекратила сопротивление – и то благодаря полученному нокдауну. Тяжело дыша, она упала на грязный бетон. Ворох снова поднял ее, поставил, обмякшую, так, чтобы Крот мог связать ей за спиной руки. Подпехи посмеивались. – Чего это она? Чего дерется? – спросил Ворох. – Представь себя на ее месте… – проворчал Крот. Ему не нравилось делать то, что он делает. – Твоих друганов порвали на твоих глаза, а всякие бандитские рожи вздумали решать твою судьбу. |
