Скрипач покачал головой: – Нет, так еще лучше. Он выпускает болт, тот тип падает. Мы набегаем, пять – шесть жульков, потом откатываемся назад – как можно быстрее. Выжившие побегут следом, забьют устье улицы, а Геслер ударит по ним сзади. Еще пять – шесть жульков.

– Чудесно, Скрип. Но как Геслер узнает…

– Он сообразит. – Скрипач повернулся и подозвал Корабба.

Новоназначенный финед Главного гарнизона, стоявший в пяти шагах от Атрипреды Бешура, окончил осмотр взводов, повернулся – увидел, как что-то мелькнуло у шлема помощника, выбив искры – финед Гарт, что был сбоку от Атрипреды, завопил – он почему-то держался вытянутой рукой за лицо Бешура, из ладони торчало толстое древко – Атрипреда зашатался и упал, потянув за собой Гарта, ибо стрела, пробив руку, прошила и его лоб.

Новый финед, парень девятнадцати лет, а теперь и командир полной роты (за внезапным отсутствием вышестоящих), не верил своим глазам.

Крики. Он увидел, как люди выбежали с улицы, направляясь к ним. Пятеро – нет, шестеро – в руках какие-то камни…

Финед махнул рукой и визгливо отдал приказ контратаковать. Он бежал во главе своих солдат, подняв меч над головой.

Тридцать шагов.

Двадцать.

Камни взвились в воздух, полетев навстречу. Он поднырнул под один и вдруг оглох, во рту была пыль, он лежал на камнях и повсюду была кровь. Кто-то, шатаясь, появился в поле его зрения. Одна из солдат. Рука женщины висела на полоске мяса, бешено качаясь; женщина, выполнив странные пируэты, шлепнулась на мостовую.

Поглядела на него и закричала.

Финед пытался встать, но что-то было не так. Ноги не работали, по спине тек огонь – кто зажег треклятый костер? – зачем бы? Обжигающий жар превращался в непонятное онемение. Затылок был мокрым.

Напрягая всю волю, он сумел поднять руку, потрогав затылок ладонью.

И обнаружил, что черепа нет.

Трепещущие пальцы искали, вонзаясь в какой-то студень. И тут жжение прекратилось.

Он может заставить все это работать, понял финед. И вдавил пальцы поглубже.

Неясно, чего именно он коснулся, но прикосновение убило его.

Скрипач повел взвод в притворное отступление, за ними ввязалось пятьдесят или шестьдесят летерийцев. Геслер поднял руку, в ней была горелка. «Да, грязное дело, но их же слишком много, не так ли?»

Скрипач и его солдаты сумели оторваться.

Толпа летерийцев достигла входа на улицу; люди напирали один на другого.

И полетели морантские припасы, и вся улица стала одним большим взрывом.

Не дожидаясь, пока стена жара настигнет их, Геслер толкнул Буяна в спину, приказывая возглавить отступление.

Бежать! Быстрее!

Они оказались на другой улочке, свернули, добравшись до противоположной стены казарм. Они ожидали, что взвод Скрипача вот-вот окажется рядом. Новые улицы, и каждая все ближе к дворцу.

– Золото, черт дери!

– У всех есть золото, – лаконично ответил бармен.

Хеллиан сверкнула глазами. – Что у тебя за говор?

– Самый лучший, торговое наречие. Один из нас говорит как образованный человек, и я даже подозреваю, кто именно.

– А вот это видел?- Она вытащила меч капрала, толкнув того в грудь, чтобы быстрее освободить оружие от ножен, и ударила набалдашником рукояти по стойке. Клинок качнулся в нетвердой руке и глубоко оцарапал правое ухо Хеллиан. Она выругалась, схватилась другой рукой и тут же посмотрела на нее. Вся покрыта кровью. – Глянь, что ты со мной сделал!

– Подозреваю, я еще и заставил тебя вторгаться в империю, и в город, и…

– Не будь идиотом.