Раутос следил за несколькими гнездами, плывущими по реке. Он совершенно потерялся в раздумьях. Команда находит все больше загадочных предметов, похороненных глубоко, лежавших разрозненно; однако он начал подозревать, что они могут скрепляться воедино, неким непостижимым способом становясь механизмом. Еще не найдена главная часть, полагал он. Может быть, скоро…

Послышалось шлепанье ног по планкам настила, ведущего к реке; еще миг – и донесся голос Венита Сафада. – Хозяин!

– Венит, ты выбрал двоих стражей для путешествия. Возьми еще двоих. И, разумеется, еще двух лошадей для поклажи. Вы поедете без фургона, мы это обсудили – но нет нужды лишать тебя удобств.

– Очень хорошо, хозяин.

– И помни, Венит. Летур Аникт во всем является фактическим правителем Дрены, несмотря на наличие официального губернатора – Эдур. Мне сообщили, что ты найдешь достойного доверия союзника в Орбине Правдоискателе. Что же до Летура… все указывает на то, что фактор… потерял видение перспективы. Кажется, его амбиции не знают сдержек, его не ограничивают разум и даже здравый смысл.

– Хозяин, я буду усерден в расследовании.

Раутос Хиванар встал, поворачиваясь к помощнику. – Если придет нужда, Венит… не выходи за пределы осторожности. Я не хотел бы потерять тебя.

На лице Должника мелькнуло что-то вроде удивления. Он поклонился: – Я останусь бдительным, хозяин.

– И еще одно, – продолжил Раутос, уже направившийся к особняку. – Не вводи в затруднения меня.

Глаза Должника следили за господином; лицо стало еще более замкнутым.

Невидимая им громадная форма скользила под гнездом виника. Затем на поверхность реки поднялся гребень, венчающий длинный панцирь, перевернул гнездо… высунулась жилистая шея, раскрылся клюв… гнездо было проглочено целиком.

Течение быстро размыло водоворот, и никаких следов произошедшего не осталось.

– Знаешь, видеть нечто – одно дело, понимать – совсем другое.

Багг прервал изучение далекой реки, вода которой под светом заходящегося солнца стала листами сусального золота. Повернулся к Теолу Беддикту. – Очень мудро, хозяин.

– Разве нет? Я решил, что мой обычный глаз видит, а вот второй, голубой, понимает. Тебе понятно?

– Нет.

– Хорошо. Я доволен.

– Хозяин, грядущая ночь обещает стать и трудной, и жаркой. Предлагаю повесить сетку от москитов.

– Согласен. Ты можешь ее достать? Я нет.

– Вы сможете, если протянете руку.

– Ты это о чем?

– Так просто. Я признаюсь, что… отвлечен.

– Вот сейчас?

– Да.

– Но ты поборол себя?

– Почти. Увы, но каждый вечер город тревожат некоторые неспокойные особы.

– Ну, ты сделаешь с этим что-нибудь – или мне придется сделать что-нибудь?

Багг пересек комнатку, встал у кровати. Помедлил, глядя на растянувшегося Теола. Взял сетку и набросил на хозяина.

Глаза заморгали. Один карий, другой голубой. – Разве не должно быть рамы или как там она? Мне кажется, будто меня готовят для похорон.

– Раму мы использовали, чтобы протопить очаг.

– А. Это спасет меня от покусания?

– Скорее всего нет. Но выглядит забавно.

Теол сомкнул голубой глаз. – Ясно…

Багг вздохнул: – Юмор висельника.

– Ну что ж, ты в нужном настроении?

– Я еще не решил.