Александр Рудазов. Былины сего времениПреданья старины глубокой – 1
В другой ладони была крепко зажата нога. Странная то была нога – не человечья, не птичья, а что-то посредине. Могучий дивий волок бездыханного фалколака – сокола-оборотня. Финист Ясный Сокол – на Руси имечко известное. Да и в других краях тоже. Немало сердечек сладко замирало, когда в ночи раздавался тихий стук в окошко. Одинокие девицы, молодые вдовицы, даже и гулящие женки – многие приголубливали Финиста. Младший сын Волха залетал в окно птицей, оборачивался несказанной красоты молодцем. Умел, негодяй, оморочить свою любушку, усладить ее речью соловьиной, затомить в горячих объятиях, да растопить на меду уста алые. Повсюду его привечали, повсюду ждали с нетерпением. Слишком удачлив был Финист, слишком уж улыбалась ему Доля, слишком ласковы были Суденицы. Вот и стал он неосторожен, стал бесстрашен не в меру – и в итоге попался Кащею в лапы. Вроде и снова удача, выпустила его из золотой клетки Василиса Премудрая – да опять не слава богу. В последний момент явился Кащей со своими чудищами, обратил Василису в лягушку, а Финиста снова заточил – и на сей раз не в клетку, а в темницу, в мешок каменный. Хорошо хоть, в живых оставил. Железный истукан швырнул узника в тесную – едва в рост вытянуться – камору, захлопнул тяжеленную дверь и повернул ключ. Финист оказался в кромешной тьме – внутри не было ни окна, ни самой малой щелочки. Избитый до полусмерти, он с трудом проволок себя к стене и обмяк на куче гнилой соломы. Кости со скрипом меняли форму, крылья обращались руками, стальные перья – пальцами. Надо потерпеть. Немного подождать, затянуть раны. Оборотень – создание живучее, сил в него боги вложили немерено. Поспать… отдохнуть… а там уж и думать, что дальше делать, как из беды спасаться. На этой мысли Финист и уснул. И спал он почти двое суток, не ведая, что творится снаружи, день там хотя бы или ночь. А снаружи творились большие дела. Заканчивался грудень, близилась зима. На Руси уже выпал первый снег, в Кащеевом Царстве тоже холодало. Злой дух Карачун подвывал за окнами, припорашивал деревья белой пудрой, оставлял на стеклах хитрые узоры. Холодно было и внутри. Леденящая, пробирающая до костей стужа царила в Костяном Дворце. На железном троне восседал костлявый старик с мертвыми глазами – чело его украшала железная же корона, а длани покоились на крестовине волнистого меча. Высохшая кожа туго обтягивала череп, казалась пергаментной маской. Доспехов Кащей Бессмертный сегодня не надел. Был облачен в черную шелковую мантию с пелериной из китового уса. В ней он выглядел хилым, слабым – дунь, рассыплется. Именно эту ошибку совершил стоявший перед троном витязь. Рослый крепкий парень с тяжелым длинным мечом смерил бессмертного царя презрительным взглядом и фыркнул: – Что же, ты и есть знаменитый Кащей?.. Тот самый, коего так боятся русины?.. Да ты же просто трухлявый старикашка! – Никогда не недооценивай трухлявых старикашек, – равнодушно ответил Кащей. – Кто ты и зачем пришел? Что тебе нужно в моем царстве? – Я Ингвар Брюнбьёрнссон, – гордо ответил витязь. – Со мной мой друг и сподвижник Бьярни. Мы из йомсвикингов. – Йомсвикингов? – переспросил Кащей. – Вы разве еще остались? – Конунг Магнус уничтожил Йомсборг, но Йомсборг – это только крепость, – задрал подбородок Ингвар. – Йомсвикинги – это люди, а не камни. Мы остались. Нас немного, но мы остались. – Рад за вас. Ну а в моем царстве вы двое что забыли? – Мой друг и сподвижник Бьярни ищет здесь знаний, – снисходительно ответил Ингвар. |
