|
Сюда никогда не залетал ни один аэрол из числа тех, в марках которых она научилась довольно прилично разбираться, а единственный публичный экран, освещавший убогие улицы, сверкал над обшарпанной закусочной «Тексти Наггетс», основными посетителями которой были мусорщики, убогие местные проститутки и дальнобойщики. В кабине одного из таких она однажды и проснулась… Жизнь сделала круг и вернула ее к началу.
Содержательницей ночлежки оказалась Мамаша Байль. Как выяснилось, ее жизненная история была в чем-то схожей с жизнью Эсмерины. Только она не забралась столь высоко и нашла в себе силы не упасть так низко. Однажды, когда Эсмерина лежала на кровати под очередной дозой «дури», Мамаша Байль открыла дверь своим ключом, окинула ее раздраженным взглядом и, набрав в убогой ванной целое ведро воды, окатила ею Эсмерину. А когда та, ошарашенная вскочила, сурово произнесла: - Вот что, потаскуха, клиентов водить - это пожалуйста, но чтобы «дури» у меня в номерах не было. Мне неприятности с полицией не нужны! К ее удивлению, именно столь впечатляющая выволочка подействовала на Эсмерину. Они даже немного сблизились с суровой хозяйкой. Стылыми зимними вечерами Эсмерина сидела в ее комнате, единственной жарко натопленной во всей ночлежке, и рассказывала про свою жизнь. Мамаша Байль слушала ее большей частью молча, лишь иногда вставляя едкие комментарии. А по поводу сетований Эсмерины на предательство тех, кого она считала подругами, сурово отрезала: - Какие там подруги… Там, милая моя, только скорпионши выживают. - А потом скривила лицо в злобной усмешке и сказала - Да не переживай ты так! Все они рано или поздно здесь окажутся. Жизнь так устроена, что если у тебя ни профессии, ни детей, ни какого иного женского дела, кроме как «слабого передка», нет, а ты изо всех сил к сладкой жизни рвешься - тебе прямая дорога сюда. На дно! Так что скоро ты всех своих подруг-предательниц здесь обнаружишь. Помяни мое слово… - тут она мечтательно закатила глаза. - А ведь я тоже мечтала вернуться и показать «им всем». И даже вроде как способ нашла… - Какой? - Монастырь один… Про Государя и Светлых князей слышала? Эсмерина удивленно округлила глаза. - Не слышала? Ну ты и темень, - хмыкнула Мамаша Байль. - Небось ничего, кроме «Принсити» и «Гламур элит», в жизни не читала. - И вовсе нет, - обиделась Эсмерина. - Читала. «Космо»… и еще «Эспесиаль»… - Один черт, - скривилась в ухмылке Мамаша Байль. - Так вот, есть такие люди, которые могут тебе молодость и красоту враз вернуть. Причем по-настоящему, а не регенерацией кожи или пересадкой выращенных органов. Все, что у тебя раньше было, и в лучшем виде. Причем бесплатно… Эсмерина насторожилась. - Вообще-то, - продолжала Мамаша Байль, - при удаче их можно встретить хоть на соседней улице, но тут еще узнать надо… А на Игил Лайме у них монастырь. - Мужской? - Да кто его разберет? - почесала затылок Мамаша Байль. - Вроде как баб тоже берут… - И… что? - Так вот там много их сидит безвылазно. Эсмерина затаила дыхание. - И… любой можно прийти и вот так… - Если бы, - хмыкнула Мамаша. - Все далеко не так просто… Сами они вроде тебя как не лечат, а лишь учат, как сделать так, чтобы все получилось. |
