Средь них и я, под старости обузой,

                  Жрец Зевса. Лучший молодости цвет

                  Перед тобой, - а там народ толпами

                  На площадях увенчанный сидит,

               20 У двух святилищ девственной Паллады

                  И над Исмена вещею золой.

                       Зачем мы здесь? Ты видишь сам: наш город

                  Добычей отдан яростным волнам;

                  С кровавой зыбью силы нет бороться,

                  Нас захлестнула с головой она.

                  Хиреют всходы пажитей роскошных;

                  Подкошенные, валятся стада;

                  Надежда жен в неплодном лоне гибнет;

                  А нас терзает мукой огневицы

                  Лихая гостья, страшная чума.

                  Дом Кадма чахнет от ее дыханья,

                  А черный Ад богатую взимает

               30 С него стенаний и мучений дань.

                       Не бог ты, знаю. Не как к богу мы

                  К тебе пришли - и я, и наши дети -

                  И к очагу припали твоему.

                  Но из людей для нас, Эдип, ты первый,

                  И в злоключеньях жизни безрассчетных,

                  И в ниспосланьях грозных божества.

                  Не ты ль уж раз, пришедши в город Кадма,

                  Освободил нас от жестокой дани,

                  Что мы певице ужасов несли?

                  А ведь никто из нас тебе загадки

                  Не разъяснил; ты божиим внушеньем

                  Ее постиг и спас страну от бедствий -

                  Так говорит, так верует народ.