|
– День и ночь визжит пила, разрезая сталь. День и ночь в моих ушах визжит пила, разрезая сталь. Все сны, что я вижу, все слова и песни, что я слышу, – это визг пилы, разрезающей сталь. Что такое земля? Это визг пилы. Что такое небо? Это визг пилы, разрезающей сталь. День и ночь. – День и ночь. – День и ночь.
Удар молота. Трижды.
– Мы задавлены машинами. – Я молот. – Я шелестящий ремень. – Я рычаг. – Я маленький кусочек угля. Меня бросают в печь, и я даю огонь и тепло. И вновь бросают, и вновь горю я неугасимым огнем. – Мы огонь. Мы раскаленные печи. – Нет. Мы пища для огня. – Мы машины. – Нет. Мы пища для машин. – Мне страшно. – Мне страшно.
Удар молота. Голоса звучат испуганно и жалобно.
– О, страшные машины! – О, могучие машины! – Будем молиться. Будем молиться машинам.
Кто сильнее всех в мире? Кто страшнее всех в мире? Машина. Кто всех прекраснее, богаче и мудрее? Машина. Что такое земля? Машина. Что такое небо? Машина. Что такое человек? Машина. Машина.
Трижды, мрачно соглашаясь, ударяет молот.
Ты, стоящая над миром, – ты, владычица тел, помыслов и душ наших, – ты, славная, бессмертная, премудрая машина, – пощади нас! Не убивай нас – не калечь – не мучь так ужасно! Ты, безжалостнейшая из безжалостных, скованная из железа, дышащая огнем, – дай нам хоть немного свободы! Сквозь копоть твоих стекол, сквозь дым твоих труб мы не видим неба, мы не видим солнца! Пощади нас!
На мгновение умолкают маленькие живые молотки, и трижды безжалостно и тупо ударяет в темноте большой молот. И уже слышны отдельные возмущенные голоса.
– Она не слышит! – Она глухая, – дьявол! – Она лжет! – Издевается над нами! – Мы работаем для других! – Всё для других! – Мы льем пушки. – Мы куем звонкое железо. – Мы приготовляем порох. – Создаем заводы. – Города. – Всё для других. – Братья! Мы куем собственные цепи!
Чистый, живой, резкий, негодующий стук маленьких живых молотков. И в такт ударам негодующие голоса.
– Каждый удар – новое звено. – Каждый удар – новая заклепка. – Бей по железу. – Куй собственные цепи. – Братья, братья, мы куем собственные цепи.
Глухой удар большого молота обрывает этот бурный и живой поток, и дальше он течет ровно и устало.
– Кто освободит нас от власти машин? – Покажет небо? Покажет солнце? – Царь Голод! – Царь Голод! – Нет, он враг. Он загнал нас сюда. – Но он нас и выведет отсюда. – Он страшен. Он коварен и лжив. Он зол. Он убивает наших детей. У наших матерей нет молока. Их груди пусты. – Грозным призраком стоит он у наших жилищ. – От него некуда уйти. Он над всею землею. – Тюремщик! – Убийца! – Царь Голод! Царь Голод!
Удар молота.
– Нет, он друг. Он любит нас и плачет с нами. – Не браните его. Он сам несчастен. И он обещает нам свободу. – Это правда. Он дает нам силу. – Это правда. Чего не может сделать голодный? – Это правда. |
