Между тем Микулушка, вздыхая, как умирающая лошадь, тяжело поднялся с лавки, вышел на середину комнаты и, наклонившись, открыл люк в полу.

    -  Не хочешь, малый, по-хорошему, будет по-плохому, - опять забормотал он.

    Я сдвинулся вперед и заглянул в отверзшуюся преисподнюю. Однако ничего кроме ступеней, уходящих в темноту, не разглядел.

    -  Давай, малый, спускайся, - продолжал монотонно говорить палач, даже не глядя на меня.

    Я подошел к люку. Мастодонт протянул лапищу, собираясь схватить меня. Мне это никак не светило - сбросит вниз, окажусь со сломанными конечностями. Я качнулся в сторону и легко от него увернулся. Он удивленно посмотрел на свою ладонь и близоруко прищурился, что я тут же про себя отметил. Похоже, что у него были проблемы со зрением.

    -  Это ты, малый, нехорошо делаешь, не по совести. Все одно тебе скоро конец, коли их благородие приказали. А как меня осердишь, я тебе большую пытку учиню, так что помрешь во грехе, - опять укоризненно заговорил он. - Тебе не лестно, а мне хлопотно.

    Резоны у Микулушки были убедительные, однако полететь в подвал со свернутой шеей у меня желания не было, и я продолжал уворачиваться от его неуклюжих попыток меня поймать. В самый разгар наших игрищ в дверь постучали.

    -  И кого нелегкая несет? - посетовал палач и громко спросил: - Кто там?

    -  Это я, открой, - ответил Сил Силыч.

    Микулушка бросился отодвигать засов. Надворный советник в комнату не вошел, а принялся инструктировать помощника в коридоре. Я подошел ближе к приоткрытой двери и слышал весь разговор:

    -  Ты, Микула, с мальцом не манкируй, ты его хорошо попытай. Я зайду, проверю. А то у тебя в последнее время все больно быстро помирать стали. Поди, лень работать, так ты их зря давишь!

    -  Так я тут ни при чем, ваше высокородие, они сами мрут.

    -  Ты у меня поговоришь, долдон, совсем обленился! Я за такую работу не похвалю! Ты мне с басурмана кожу сыми, да так, чтобы живым остался. Мы его посыплем сольцой, он и чего не знает, расскажет. Так что ты, Микулушка, старайся, и я тебя не оставлю.

    Дав указания, Сил Силыч удалился. Палач вернулся в комнату и вновь запер дверь.

    -  Слыхал, малый, что ихнее высокородие велели? - вновь забубнил себе под нос мастодонт. - Не повезло тебе, малый. Они, ихее высокородие Сил Силыч, строги-с. Прогневил ты их! Видать, такая твоя судьба. В муках помирать придется. Без кожи, что за жисть. Без кожи не проживешь. Ну, давай, лезь в подвал. Не боись, я тебя здесь не трону. Зачем полы-то марать.

    -  Свет давай, - сказал я, оставив попытки прикидываться не знающим русский язык. - Без света в подвал не полезу.

    -  Ишь ты, какой упрямый, - пробурчал Микулушка, сделав очередную безуспешную попытку меня поймать. - Будет тебе свет, коли хочешь. Я не без понятия, без света, оно, конечно, не дело.

    Он, не торопясь, подошел к полке и снял с нее два свечных фонарика. После этого вытащил из кармана огниво и начал неспешно добывать огонь. Зажигать их от горящих свечей почему-то не стал. Я внимательно наблюдал за его действиями, ожидая подвоха. Когда, наконец, трут разгорелся, он зажег от него свечи и только тогда решил попробовать меня обмануть:

    -  На, малый, лампадку-то, - сказал он, хитро щуря глаза и протягивая мне фонарь.

    -  Поставь на пол и отойди к двери, - велел я, не трогаясь с места.