Приеду – убью. Вот пристукну на месте – и больше не буду мучиться. Последняя надежда осталась – на младшую.

– А Нюта что делает?

– Мультик смотрит. Ма-а-ам, хватит уже! Папа писал, звонил. Всё то же самое спрашивал, я рассказала. Отдыхайте давайте! Папа сказал, ты вообще не будешь звонить.

– Это ещё почему?

– Потому что у него на тебя большие планы, как он выразился.

– Неужели?!

– Ой, мам, ну я же не маленькая. Понимаю…

– Ну-ну! Дай лучше трубку Нюте.

– Не могу, у неё «Барбоскины».

– И давно?

– Не-а, только вторая серия. Мамуль, у нас всё прекрасно! Мы с Нютой сидим, бабуля на завтра готовит. Папе большой привет.

И короткие гудки. Вот что это такое?! Бьёшься за них, воспитываешь, а они с матерью даже нормально не могут поговорить. Конечно, в семнадцать родители уже не особенно и нужны – лишь бы деньги давали, а заодно не лезли лишний раз с расспросами. Хотя и двухлетняя вон тоже в отсутствие мамы с папой отлично устроилась – мультик за мультиком, не захотела даже по телефону поговорить. Как обычно, куда могли – опоздали, что могли – потеряли, младшую мультиками балуют. Но ведь при этом небо не упало на землю. Все живы-здоровы, слава богу. Прав был муж, когда придумал невыполнимые «36 часов тишины». Позвонить ему? Помириться? Нет, не смогу. Никакого настроения для идиотского Валентина.

Засовываю телефон подальше, на дно сумки, и отправляюсь искать какую-нибудь еду.

За считаные минуты стемнело, из всех переулков и тупиков полезли местные бездомные и пьяные туристы. Скрываюсь в дверях первого попавшегося магазина. Конечно, именно сюда мне и надо было попасть… По стенам развешаны и расставлены предметы, названий которых я, если бы даже и знала, не рискнула публично произнести. Сколько же всего придумали люди для остроты ощущений и, может быть, даже замены отношений! Начинаю перебирать коробочки с удивительными предметами гардероба и незаметно для себя втягиваюсь в это занятие. Честное слово, вместо того чтобы ссориться, лучше бы сразу заглянули сюда вместе с мужем, купили что-нибудь эдакое и пошли примерять в отель. Ох ты, ничего себе! Почти пятьдесят евро за капроновую сетку с эротическими цветочками на самых интересных местах? Обойдёмся. Я за эти деньги лучше комбинезон на весну Нюте куплю, она из прежнего уже выросла. Оборачиваюсь на прощание. Мужчины и женщины деловито перебирают упаковки. У дальней стены седовласый сотрудник – один в один наш капитан Пим – сосредоточенно консультирует девушку, которая покупает неизвестного назначения замысловатый девайс.

Чувствую, что ещё чуть-чуть – и у меня случится голодный обморок, а потому перебегаю из секс-шопа в соседнее кафе. Сосиски так сосиски, с пивом так с пивом. Столов мало, народу много, через две минуты ко мне подсаживаются две весёлые соотечественницы – то ли из Казани, то ли из Рязани, я не расслышала из-за гула – обе лет на двадцать старше меня. Дамы веселятся, хохочут, обсуждают развлечения, которые наметили в Амстердаме, и не дают спуску бывшим мужьям. Я на эту тему помалкиваю. Но слово за слово, бокал за бокалом – и мы уже шатаемся вместе по Валлену, заглядывая в каждую витрину. Не знаю, как мои спутницы, а я от этих «фонарей» ожидала гораздо большего. Ну, хоть какой-нибудь красоты, что ли.

– Вот не хотела бы я так работать, – заявляет Елизавета, – ужасные условия труда. Кафельная коробочка, как в туалете, – и стой там всю ночь почти голышом.

– Что делать, – вздыхает Светлана, – у них небось дети, мужья. Их надо кормить.

– Да это бы ладно. У нас все бабы так живут. Но нельзя же так себя не любить! Где маркетинг? Где творческий подход?

– Согласна, – подхватывает её подруга, – никакого креатива.