Я сидела на одеяле, обнимая своего потеряшку, Май, тихонько постанывая, лизал мои руки, парни в камуфляже ржали над безымянным для меня шибздиком. Оказалось, что «герой» во время нашего рандеву обмочился, излив полноту впечатлений в портки. К присущему ему аромату добавилась новая пикантная нотка.

Командир спецподразделения вполголоса говорил с кем-то по телефону. Свора, поднявшая было гвалт при появлении посторонних на их территории, положила гвалт на место и лишь изредка порыкивала в вольерах.

Внезапно послышалось кваканье милицейской сирены. Трясшийся от холода (мокрые штаны в феврале оздоровлению не способствуют) шибздоид оживился:

– Ну все, козлы, вы попали! Ща с вами разберутся! Я заяву напишу, что вы с этой сучкой ворвались в мой дом, избили меня и моего напарника, издевались над нами! А эта… Ой-е!

– Язык укороти, клоп вонючий. – Ближе всех стоявший к паршивцу громила в камуфляже брезгливо вытер кулак, только что пропальпировавший брюхо «героя», о штанину.

Клоп, схватившись за живот, образцово-показательно упал на землю и, скорчившись, засучил ногами и заныл. Он что, в молодости в футбол играл?

– Всем стоять! – Ага, появились новые персонажи: пузатый красномордый капитан милиции и три милиционера с автоматами наперевес. Пузан, размахивая пистолетом, продолжал орать: – Бросить оружие! Руки за голову!

– Слышь, капитан, – лениво проговорил командир спецподразделения, – ты чего разорался? Смотри, горло застудишь, подчиненных строить не сможешь. Ты чего тут? Мимо проезжал? Или стукнул кто?

– Да как ты… – Пузан задохнулся от возмущения, красный цвет его мордени сменил оттенок, став багровым. – Я – капитан Жабков, начальник местного отделения милиции. Нам поступил сигнал о вооруженном нападении. Мои люди вооружены…

– ……и очень опасны! – насмешливо закончил командир. – Успокойся, капитан, это спецоперация ФСБ.

– Что? Как? Где? – Пузану вдруг стало нечем дышать, он рванул воротник мундира. – В-ваши документы.

– Это пожалуйста. – Красная книжечка раскрылась перед носом вспотевшего, несмотря на мороз, капитана. – Читай. Майор Янченко, Игорь Дмитриевич. Убедился?

– Да, но… Товарищ майор, почему я ничего не знаю о спецоперации?

– Меня другое интересует – почему начальник местной милиции ничего не знает об организации нелегальных собачьих боев на вверенной ему территории? И о питомнике бойцовых собак рядом с детским учреждением? Сколько ты с этого имеешь, капитан?

– Вы на что намекаете? – Теперь пузанчик переливался всеми оттенками фиолетового. Как бы не лопнул.

– Разберемся. Помоги пока паковать задержанных. Да пусть вон тот, мелкий, переоденется, а то всю машину загадит.

Они еще о чем-то говорили, но я больше не слушала. Май начал дрожать крупной дрожью, глаза его закатывались. Ну где же врач? Я сняла куртку и завернула в нее пса, поскольку одеяло уже промокло. И от снега, и от крови.

Снова шум машины. Врач?

Во двор вбежал Сергей Львович в распахнутой шинели. Увидев нас, он на мгновение замер, словно задохнулся, потом сипло уточнил:

– Неужели… Май?

– Да. – Ну вот, стоило увидеть близкого человека, как слезы снова пробились наружу и закапали на морду пса. Тот лишь судорожно вздохнул и лизнул мою ладонь.

– Как же ты его нашла, дочка? – Генерал присел на корточки и только сейчас заметил, чем укрыт пес. – Игорь, ты куда смотришь, а? Аннушка ведь замерзнет совсем!

– Сергей Львович, меня этот тип отвлек, – кивнул Янченко на съежившегося, надеясь остаться незамеченным, капитана Жабкова.