— Ничего не сломано? Скорую вызвать?

— Нет, всё нормально, — помотал косматой головой велосипедист. — Спасибо, — он поднял глаза на Артёма — и тот, рассмотрев из-под длинной челки заросшее давно небритой щетиной лицо, недоверчиво прищурился.

— Димка? — неуверенно осведомился он.

Велосипедист настороженно уставился на Артёма.

— Я тебя знаю?

Теперь уже Артём не сомневался:

— Неужели не узнаёшь?

Димка молчал.

— Дим, да мы же с тобой первую карту вместе сдавали! И вторую… — тут Артём осекся.

— А-а, — в глазах Димки появилось узнавание. — Да, вторую сдавали…

Артём ругнулся про себя — вот ляпнул! Бросил беглый взгляд на давнего приятеля — и постарался спрятать, убить сочувствие, которое появилось в глазах. Димка был лучшим вояжером курса, его ждали головокружительные перспективы. И вот во что он превратился!

Видимо, Артём отвел взгляд недостаточно быстро — Димка, неузнаваемый из-за густой, давно не стриженной шевелюры, с досадой отвернулся, завозился с велосипедом. Бросил через плечо:

— Ну, а ты как? Третья сдана, четвертую открываешь?

Артём вздрогнул. Постарался взять себя в руки.

— Нет, не открываю.

— Что так?

— Четвертая карта… м-м… пропала.

Вот так. Прошедшие и грядущие годы бесцельности и пустоты — все они уместились в трех словах.

Велосипедист обернулся, и Артём с трудом подавил в себе желание отвести взгляд. Вот, значит, как он только что смотрел на Димку…

Чтобы скрыть замешательство, неловкость и досаду, он выпалил первое, что пришло в голову:

— Ну, а Даша там как?

И снова прикусил себе язык слишком поздно.

Димка отвернулся и завозился в велосипедом, бестолково прилаживая отвалившийся от руля блестящий, в мелкую ржавую крапинку, звонок, а потом, не поднимая головы, забормотал:

— Даша… Дашенька… Дай только время… Дай мне совсем немного времени… Потерпи еще чуть-чуть… Я уже почти…

Артём с трудом сглотнул.

Даша. Яркая, как солнечный зайчик, ясная, как погожий летний день…

Лучше бы он прошел мимо Димки, не узнав его.

Председатель городского комитета картографии одобрительно взирал на нарядную толпу притихших под давлением торжественности обстановки выпускников с трибуны в форме глобуса. Стены актового зала украшали огромные репродукции старинных карт земель, потолок расписан под звездную карту, пол устлан коврами, изображающими личные карты самых выдающихся вояжеров современности.

Плотная глянцевая карта вкусно пахла типографией; Даша с удовольствием вдохнула сладковатый запах новой бумаги и остывшей краски и радостно улыбнулась — пункты её вояжей почти полностью совпадали с Димкиными.

Димка же вертел в руках только что полученную карту и казался растерянным:

— Училище искусств? Что за ерунда! Математик или там физик — это я еще понимаю. Но художник?.. А синхронное плавание? Вообще чушь — я пейнтбол люблю.

— Планы картографов — планы народа, — привычно ответила Даша. Сама она тоже предпочла бы что-нибудь другое вместо училища искусств, но была счастлива тем, что новые вояжи не разведут её с Димкой в разные стороны, и не собиралась выражать недовольство полученной картой. Тем более, что всё равно её не оспорить и не сменить.

— Планы народа, — пробурчал Димка с ноткой недовольства. — Если бы картографы и впрямь планировали для нас, они бы нанесли нам с тобой на карты острова Свадьба, Семья… Дети…

— Значит, на третьей будут, — ничуть не расстроилась Дашка и повернулась к стоявшему рядом Димкиному приятелю: — Тём, а у тебя что?

— Экологический, — отозвался тот, изучая свою карту.