– Неплохо, неплохо, – одобряет Катя.

– Что пьете? Шампанское? – Лялька садится за стол, посылая всем вокруг воздушные поцелуи. Кивает Черновой: – У тебя все нормально?

– Все нормально, – Чернова кивает в ответ и смотрит на часы.

– А почему у нас стол такой ужасный? – возмущается Лялька. – Вы что, ничего не едите? А где официанты?

– Мы после шести не едим! – обижается Катя. – Только пьем. Хотя, если бы у нас были такие сиськи™ – она косится на Ляльку, – мы бы и не пили.

– У вас вообще можно поесть? – Ляля обворожительно улыбается официанту.

– Конечно! – радуется он.

– Мне, пожалуйста, молодые артишоки, фаршированные креветками и крабовым мясом, – без запинки заказывает Лялька, – и вино, а то я шампанское не хочу…

– Я от него пердю!.. – в тон ей ерничает Катя.

– Мне, пожалуйста, бутылочку «Benefizio Pomino Bianco Doc» 2004 года. Выпьете со мной вина? Девочки? От Marchesi De'Frescobaldi? Потрясающее. Я в это «GQ» вообще только из-за него приезжаю, и недорого, кстати.

Когда Лялька произносила что-нибудь, кроме названий блюд или алкоголя, язык ее уже заметно заплетался.

– Ой! Подружка моя! – Лялькин вопль адресован входящей в зал Оксане Робски.

Робски тоже писатель. Считается, что мы коллеги. А я думаю, она мне подражает. Поэтому мы не здороваемся.

Лялька целуется с Робски. Робски улыбается Черновой.

Я поняла, почему не злословлю. Наверное, я просто не люблю людей.

– Ну, да, «Casual». – Робски улыбается в 34 зуба. – А на рекламе будет блондинка – может быть, даже ты – в машине в моей, «Bently», эротично душится «Casual» и жмет на газ, врезаясь на дикой скорости в кирпичную стену. Гламурно?

– Гламурно, – соглашается Лялька. – Думаешь, кто-нибудь купит?

– Конечно, купит.

– С такой рекламой… в стенку… Мне кажется, везде должен быть Hollywood ending.

– Да ладно тебе, я шучу!

– До свидания, – я тоже улыбаюсь. В 32 зуба.

– Я поехала. – Чернова опять смотрит на часы и встает. – Там мой муж один.

Я тоже встаю и иду за ней к выходу. На улице Чернова плачет.

– Такое пережила! – шепчет она.

– Ну, все… все! Теперь все будет хорошо. – Я прижимаюсь к ее шубе и дрожу то ли от холода, то ли от собственного бессилия. Потому что не знаю тех слов, от которых ей стало бы легче.

– Там отец вообще с ума сошел! – всхлипывает Чернова. – Думает, это все из-за того, что Сережа в Россию вернулся.»

– Да ладно, влюбляются везде, а у него сейчас возраст такой… опасный. Но теперь все позади.

Охранники бережно усаживают Чернову в новенький «BMW».

Я возвращаюсь в ресторан и полчаса грею руки под струей горячей воды в туалетной комнате.

Две девушки у зеркала красят губы и обсуждают нового знакомого.

– Олигарх, оказывается! – облизывается одна, пробуя языком помаду.

– Слушай, сейчас столько этих олигархов развелось! – вторая достает пудру. – Смотришь: лох лохом, а оказывается – олигарх!

Выхожу в зал. Посередине между столиками стоят Ульяна Цейтлина и девушка-брюнетка в светлом брючном костюме.

Ульяна одета не по погоде красиво. Точнее – раздета. Она близоруко – хотя все вокруг думают, надменно – оглядывает битком набитый зал.