Я машинально кивнул. Затем пришло сообщение от юриста:

— И от меня добавь поздравление с особой жестокостью.

Я снова кивнул а затем произнес:

— Спасибо Вам что читали историю обо мне! Я постараюсь Вас не разочаровывать и далее. Вы не серчайте на автора что он так медленно пишет и порой не особо достоверно передает события. У нас к сожалению нет выбора, только он решил взяться за написание этой истории. Но я тоже постараюсь влиять на него по мере своих невеликих сил.

Я подошел к проему в скале, за которым начинался тоннель перехода в соседний зал. Оглянувшись на последок, и мысленно поздравив свою дочку с новым гадом, которого она победила и почти съела и сделал шаг вперед.

Мне хотелось примоститься в каком-нибудь тихом месте и уснуть.

Как только я вошел в зал, передо мной появился юрист. Его глаза вновь напоминали две горящие головни.

— Где?! — завопил он.

— Что? — устало отмахнулся я.

— Где Лиса? Мне пришло сообщение, что она погибла! Что с ней?

— На нее напал монстр. — ответил я. Похоже смерть девушки сильно огорчила юриста. — Правда, там жуткая тварь была, мы бы точно ничего не сделали. Но Оша ее убила. Она отомстила за Лису.

— Где она, Андор? — по щекам Милана заструились слезы. Я от этого зрелища на секунду впал в ступор.

— Т… там, — указал я направление. — Там как раз Оша доедает мозги твари.

Милан тут же молча бросился в указанном направлении.

Через пару минут, он появился держа в руках верхнюю половину девушки. Юрист громко рыдал.

Вот уж не думал что Милан такой чувствительный. Ну или его с девушкой связывает нечто большее, чем может показаться на первый взгляд.

— Она… Она хорошая, — забормотал юрист сквозь слезы. — не заслужила такой смерти. Лиса правда старается, изо всех сил, поверь, Андор… — его слова вновь захлебнулись в глухих рыданиях.

— Да хватит тебе убиваться. Она же сейчас оживет, даже я к этому привык. Ты вон, уже раз пятьдесят за эту неделю умирал.

— Мы другое дело, а она девочка. — он сел на землю баюкая обрубок тела.

Да уж, я явно что-то не понимаю. Зрелище было мягко скажем жутковатое. Я старался избегать смотреть в ту сторону. Однако, нечто странное привлекло мое внимание. Что-то неправильное было в представшей картине. То есть она и так была совсем ненормальная, но была деталь, которая делал всю ситуацию еще более жуткой. Мое подсознание что-то заметило, а я еще не замечал. Что же это может быть?

Твою… Да что же это?!

Голова Лисы… верхушка черепа отсутствовала и было ясно что внутри пусто. Я попытался сдержать рвотный позыв, и не смог.

Милан не обратил на меня внимания. И хорошо, надеюсь он ничего не поймет. Никогда. Даже для меня это верх ненормальности, не смотря на все мое нездоровое отношение к самке богомола.

— Оша! — позвал я мысленно, — Оша, твою мать!

— Что? Я не понимаю, что с моей матерью.

— Да ничего! Ты зачем сожрала Лису! Она же своя.

— Но она ведь мертвая, какая разница?

— Она своя блин! Ясно? Своя! Своих трогать нельзя!

— Я думала, это только к твоему этому Милану относится.

— Ко всем! Это относится ко всем людям.

— Попахивает расизмом. — заключила Оша. При чем было очевидно, что расизм, — новое для нее слово. — Другую самку или мать можно, мы всегда так делаем. А самку людей почему-то нельзя.