— Дородно, — провозглашаю, наконец, в знак насыщенности.

Реально вкусно, но очень не хватает картошки и специй привычных. Америку точно открыли и почему бульба отсутствует глубокая тайна. Уже лет двести должны ее хрумкать. И для северных земель самое то. Много больше можно вырастить на участке, чем ржи. По весу естественно. Я где-то в Интернете даже выкладки видел. Ирландцы с белорусами не зря чуть не в национальный продукт превратили. На бедной почве самое то.

И голодухи не случится. Правда одной картоплей питаться, как кукурузой нельзя. Витамины, минералы необходимые отсутствуют. Ну нам-то при рыбно-мясном питании это не должно грозить? В чем проблема не вижу, но похоже у всех она отсутствует. И у меня, и у Севастьяна, и у Ириньи. В конце-концов картошка просто вкусная! Пойдем опять к норвегам проверю. Нежто и у них нет?

Женщина подхватилась, якобы со стола убрать, да вроде невзначай бедром потерлась. Тут уж не выдержал и рукой за ногу цапнул, да полез под сарафан нарядный. Она только вздохнула и замерла не собираясь отталкивать. Тогда я одним движением посадил ее к себе на колени, под изумленный писк. Хорошо быть здоровяком. Прежде ничего бы не вышло.

Ласково коснулся губами шеи и принялся вовсю шуровать руками. Без грубости, чисто по хозяйски. Раздевать, попутно целуя каждый новый освобожденный от ткани клочок тела, оказалось не самой дурной идеей.

Она позволяла себя ласкать, двигалась, как мне хотелось и лишь дышала жарко и горячо. Эта игра с поцелуями ей уже хорошо освоена и явно пришлась по душе. Голенькой и с распущенными волосами она мне нравилась намного больше и не казалась старше. Потом тело странно потяжелело и расслабилось. Но я то не кончил! Поэтому подхватил ее, отнес как ребенка на лежанку, торопливо избавился от одежды и нырнув под одеяло пристроился сзади, обняв за грудь.

Иринья шевельнулась и подалась навстречу. Она откровенно брала на себя инициативу, превращаясь в активную сторону и добивалась продолжения. Подождала пока я отдохну после подвигов и уже сама принялась гладить и целовать, настойчиво спускаясь к животу и поднимая меня нежными касаниями на новую атаку.

Мне определенно начинала всерьез нравиться жизнь в прошлом.

Глава 7. Убийство

— Заходи еще Михайло, — кланяясь мне чуть ли не в пояс и умильно улыбаясь, проводил до самых дверей хозяин лавки.

Я практически не сомневаюсь, он меня крепко «обул» на покупке. Цен я не знаю и приходилось соображать на ходу. Ну вот кто здесь покупает кипу писчей бумаги сразу? Разве что купцы солидные и те наверняка обходятся специальной тетрадью и скидку имеют нешуточную. Остальные вполне удовлетворяются листом-другим на написании официальных просьб раз в несколько лет. Письма пишут на бересте. Или это я опять путаю? Ну неважно. Дорого очень. Цельная полтина стоит стопа бумаги.

Это дестей, то есть две дюжины десяток — четыре сотни и еще восемьдесят. Четвертушка, как выразился продавец, а желая поразить в самое сердце: «ин-кварто». По размеру вроде привычного на принтер, на ощупь заметно хуже. И цвет желтоват и не столь гладкие. Но чернила не расплываются, а это самое главное.

У меня кстати свои имеются, приобретать не понадобилось. Тем не менее на первых порах собираюсь использовать обычный кусок сланца, подобранный буквально случайно. Вставить в держалку и выйдет грифель. Почему собственно карандаши не используются, а пишут кусочком свинца? Я ведь точно знаю — в это время в Европе имелись.