Но... - Ульриха перекосило, и я отнюдь не сразу понял, что он улыбается: - Я не зря ел свой хлеб, заработанный мечом и кровью.

Поставить часового они даже не задумались, более того, видимо, празднуя мое убийство они упились вусмерть.

Мои учителя говорили, что убивать нужно холодной головой. В тот день я получил истинное наслаждение лишая их бесчестных жизней.

Пробив грудь последнего разбойника, если мне память не изменяет, пятнадцатого, я почувствовал странный прилив сил.

В то время я еще не понимал кем стал и что получил.

Свое спасение я возлагал на чудеса богов или подобные явления. Лишь спустя месяц, погибнув, упав прямо со стены на вкопанные колья и возродившись с огромной дырой в кирасе и кольчуге я начал осознавать свое положение.

После этого я не мог думать ни о чем ином кроме как о собственном бессмертии.

Чуть позже я окончательно уверился, что убийства других существ дают мне силы. И убийства людей оказались куда насыщенней в этом плане.

Движимый гордыней я бросался в самые страшные сечи и смертельные авантюры. Я даже получил прозвище, которым гордился... Мясорубщик...

Как глуп я был... Чем сильнее я становился, тем крепче во мне горело чувство... Большего. Я убивал, но мне было мало.

Знаете, когда я понял, что что-то не так? Когда во сне начал убивать! Три шлюхи, заночевавшие со мной нашли смерть от моего полуторника.

Очнувшись от хрипа умирающей последней девушки я оказался в залитой кровью комнате, заполненной кусками порубленных трупов.

Дело получилось замять. Но после этого я решил спать один, при этом накрепко запер дверь. И не зря!

На следующую ночь я уже практически прорубил дверь из собственной спальни, желая убивать.

 Я бросился прочь.

Многочисленные попытки найти лекарство от моей болезни, десятки убитых шарлатанов.

В какой-то момент я захотел избавления пусть даже посмертно, но я не мог получить даже этого!!!

А потом пришли голоса, и моя жизнь превратилась в ад.

Я не хотел никого убивать, поэтому я сижу здесь пытаюсь не уснуть. Это единственное, что я могу...

Я решительно встал: - Я обещаю, что постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы помочь вам! В этом вам мое слово. Принимаете ли вы его, рыцарь Ульрих? -

- Да. Вы зажгли во мне лучик надежды. Как мне вас называть? -

- Докто... Кхм... Здесь же нет такого понятия. Хорошо. Зовите меня просто: Целитель, это обращения вполне объясняет цель моего присутствия здесь.

*****

Ульрих настаивал на том, чтобы я вместе с Беном переехал жить в его дом. Деньги у него имелись, и он решительно собирался взять все наши расходы на себя.

С большим трудом удалось его уговорить согласится лишь на мое присутствие.

Хотя судя по его враз успокоившемуся лицу он спорил насчет Бена лишь из-за своей рыцарской чести, что обязан полностью позаботится о госте и о его живом имуществе, то есть Бене.

Я же привязавшись к пареньку не хотел, чтобы он закончил свою жизнь под этим проклятым мечом.

Конечно, если ты взялся за свою работу, то делай, а не стони. Но... Если честно я сомневаюсь, что мне хватит духа повторить ту стойкость перед многочисленными расчленениями.

Тот час или сколько времени прошло при моем методичном изничтожении, еще долгие годы заставлял меня в страхе вскакивать с постели или ворочаться в ужасе, видя вновь и вновь опускающийся меч.

Несмотря на то, что Ульрих старался заканчивать дело одним ударом, я чувствовал каждый этот удар. Много ли людей пережили отрубание головы, чтобы потом написать книгу о своих ощущениях? А быть располовиненным от правого к левом и наоборот плечу? Чувствовать, как твоя кровь выплескивается из твоего тела словно вода и под крана?

А боль? Смерть я воспринимал как избавление. Не хочу даже думать если бы израненный разум рыцаря дошел бы пыток.